Впереди шагал коренастый, с пышной черной шевелюрой майор. Комдив подбежал к нему и, обняв, расцеловал в обе щеки.
— Молодец, Вагин, вывел ребят из пекла!
— Вырвались, товарищ комдив. Патроны кончились, так штыками пробились.
— Сколько у тебя осталось штыков?
— Двести и столько же раненых.
— Всех раненых на машины, а здоровых в строй. У пас впереди еще дела.
Войска втянулись в душный сосновый бор. Он поглотил сильно поредевшие батальоны. Укрыл в ежастой хвое сотни грузовиков, легковушек и подвод.
Мажирин пропускал в лесную чащу войска. Он стоял на опушке и всматривался в поле, где дымились горящие танки. Он ждал повторной танковой атаки и все чаще наводил бинокль на опасный Бориспольский аэродром.
«Тихо. Пусто. Немцы ушли в укрытие. Хитрят они или слишком обожглись? Конечно, обожглись, и, пока к ним не подоспели новые силы, мы должны обойти Борисполь», — про себя думал комдив.
Над степью занимался рассвет, когда лейтенант Сергей Синокип вылетел на разведку. Он получил задание: выяснить, взорваны ли киевские мосты и в каком направлении отходят части Тридцать седьмой армии, защищавшие город.
В истребительном полку Сергея считали опытным и отважным летчиком. В первый день войны ему удалось в районе Житомира перехватить немецкий бомбардировщик. Лейтенант смело пошел на таран и отрубил «юнкерсу» хвост. Потом над Киевом и Каневом Синокипу приходилось вести тяжелые поединки с «мессершмиттами».
Сергей хорошо знал и повадку отборных асов Геринга. Они появлялись над Днепром со стороны солнца и, устремляясь к мостам, дерзко расчищали путь «юнкерсам».
Окраска вражеских истребителей была необычной. У Сергея всегда вызывали тревогу ярко-красный кок винта и какая-то жалящая, осиная желтизна капота: черные пятна, полосы и на фюзеляже — приготовившийся к прыжку пепельно-серый тигр.
Проводив взглядом извилисто-тусклый Удай, Сергей решил не набирать высоту. Она сулила встречу с многочисленными вражескими воздушными заслонами, перехватчиками и специальными охотниками. Он пошел на бреющем.
Показалась болотистая Оржица. На правом берегу заметались длинные огненные бороды немецких пулеметов. Сергей удивился. Вчера линия фронта проходила у Яготина — и вот на́ тебе, за одну ночь такая неприятная неожиданность!..
Он взял курс на Яготин. В этот ранний час на глухих, размытых сильными ливнями проселках встречались свои и чужие части. Одни приветствовали красный «ястребок», подбрасывая вверх пилотки, другие открывали огонь.
У Сергея глаз был наметан. Он безошибочно еще издали определял, кто движется по дороге. Наши роты растягивались. Немецкие шли более слаженно, плотно.