То ли из-за искусства Скорохода, то ли по какой другой причине, но за весь день друзья не заметили и признака двуногих существ, кроме птиц, да и четвероногих тоже, кроме лисицы и нескольких белок, им не встречалось. На следующий день они направились прямо на Восток. Все было по-прежнему спокойно и тихо. На третий день после ухода из Бри они прошли через весь Четвудский лес. С того момента, как они свернули с Тракта, местность все время понижалась, и теперь они оказались на широкой равнине. Бри остался далеко позади, теперь их окружало сплошное бездорожье: приближались Комариные болота.
Почва стала влажной, местами болотистой. Повсюду виднелись лужицы и омуты, широкой полосой протянулись заросли тростника и камыша, полные самых разных птиц. Теперь путникам приходилось идти осторожно и тщательно выбирать, куда ступить, чтобы не промочить ноги и не отклониться от нужного направления. Вначале они шли довольно бодро, но чем дальше, тем становилось все труднее и опаснее. Эти болота были коварными, постоянных троп через них не знали даже Следопыты, ходившие здесь лишь изредка, и Скороходу нелегко было вести хоббитов. Их стали мучить комары, тучами летавшие в воздухе, забиравшиеся им в рукава, за воротники и в волосы.
— Они сожрут меня живьем! — кричал Пиппин. — И это Комариное болото! Да тут больше комаров, чем воды!
— Что они едят, когда здесь нет хоббитов? — поинтересовался Сэм, расчесывая шею.
В этой заброшенной и неприятной местности они провели ужасный день. Ночевать было сыро, холодно и неудобно, а комары не давали покоя ни на минуту. Какие-то отвратительные животные охотились в тростниках и среди кочек, и их крики напоминали скрипение огромных сверчков, только очень злобное. Их была тьма, и это без умолку звучавшее «скррип-скрап, скррип-скрап» едва не свело хоббитов с ума.
Но и следующий, четвертый день был не лучше, а ночь прошла также беспокойно. Хотя болота и «скрип-скрапы», как обозвал Сэм этих животных, остались позади, комары по-прежнему не давали им покоя.
Фродо лежал совсем без сил, но заснуть все никак не мог. Вдруг ему показалось, что где-то далеко на восточном горизонте вспыхнул свет. Он вспыхивал и погасал много раз. Вряд ли это был рассвет, до него оставалось еще много часов.
— Что это такое? — спросил он у Скорохода, который, проснувшись, поднялся и вглядывался в ночь.
— Не знаю, — ответил Скороход. — Слишком далеко. Похоже на молнию, бьющую из вершины холмов.
Фродо долго еще смотрел на белые вспышки, и на их фоне резко выделялся высокий темный силуэт Скорохода, молча и внимательно наблюдавшего за всем. Наконец Фродо уснул беспокойным сном.