— А кто такой Гил-Галад? — спросил Мерри.
Скороход не ответил, погрузившись в свои думы. Внезапно тихо прозвучало:
В древние годы в волшебной стране,
Что меж Горами и Морем,
Жил мудрый Гил-Галад, и эльфы тогда
Не знали печали и горя.
Врагов не щадил его доблестный меч,
Без промаха било копье,
А звезды ночные в блестящем щите
Нашли отраженье свое.
Но мудрый правитель умчался давно,
Увы, неизвестно куда…
Он в Мордоре темном навеки пропал,
Его закатилась звезда.
Все обернулись с изумлением: это был голос Сэма.
— Дальше, — потребовал Мерри.
— Это все, что я знаю, — покраснев, ответил Сэм. — Я выучил это у господина Бильбо, когда еще мальчишкой был. Он часто рассказывал мне такие сказки. Господин Бильбо знал, как я любил слушать об эльфах. Он и читать меня научил. Очень большой грамотей был старый добрый господин Бильбо. И еще он стихи писал. Это он написал то, что я сейчас сказал.
— Нет, не он, — возразил Скороход. — Это часть старинной баллады, называется она «Падение Гил-Галада». Она написана на древнем языке. Бильбо, наверное, перевел его. Я даже не знал об этом.
— Там было еще много чего, — сказал Сэм, — и все о Мордоре. Я не выучил эту часть, потому что боялся. Вот уж не думал, что сам туда отправлюсь!
— В Мордор! — воскликнул Пиппин. — Надеюсь, что до этого не дойдет!
— Не произносите это название громко! — остановил их Скороход.
Был уже почти полдень, когда они подошли к южному концу тропы и увидели перед собой в бледном ясном свете октябрьского солнца серо-зеленую насыпь, которая наподобие моста вела к северному склону холма. Они решили немедленно направиться к вершине, пока солнце было еще высоко. Скрываться уже было невозможно, и оставалось лишь надеяться, что никакой враг или шпион не следит за ними. На холме все было спокойно. Если Гэндальф находился где-то поблизости, то его присутствие ничто не выдавало.
На западной стороне Пасмурной вершины они нашли укромную лощину, на дне которой было чашеобразное углубление с поросшими травой стенами. Путники оставили здесь под присмотром Сэма и Пиппина пони и всю поклажу. Остальные трое — Фродо, Мерри и Скороход — продолжили подъем. Через полчаса Скороход достиг края плоской вершины. Фродо и Мерри, пыхтя от усталости, следовали за ним. Последний участок подъема был особенно крутым и каменистым. Наконец они вскарабкались наверх.
На вершине, как и говорил Скороход, находилось широкое каменное кольцо, раскрошившееся и поросшее травой. В центре громоздилась груда почерневших от огня камней. Трава вокруг них была выжжена до самых корней, да и по всему кругу она съежилась и почернела, будто пламя пронеслось по всей вершине. Нигде не было заметно и следа живого.