Я был уверен, что это именно те Девятеро, возникшие вновь, — но не потому, что поверил Саруману. Еще давно, до того, как я приехал в Изенгард, до меня дошли вести, сомнений в которых не было. Страх за друзей в Уделе сжимал мое сердце, но я продолжал надеяться. Может быть, Фродо, получив мое письмо, немедленно отправился в путь и достиг Ривенделла прежде, чем началось смертоносное преследование. Однако и мой страх, и моя надежда оказались напрасными. Надежда моя была в толстяке из Бри, а страх — в хитрости и коварстве Саурона. Но у толстяка, торговавшего пивом, было слишком много забот, а сила Саурона все еще не так велика, как кажется. Но я, одинокий, пойманный в ловушку в кольце Изенгарда, даже представить не мог, что охотники, перед которыми все бежит или гибнет, потерпят неудачу в Уделе.
— Я видел вас! — воскликнул Фродо. — Вы ходили взад и вперед. Лунный свет сиял в ваших волосах.
Гэндальф удивленно умолк, взглянув на него.
— Это был сон, — объяснил Фродо, — я почти забыл о нем, но сейчас вдруг вспомнил. Он приснился мне, когда я уже покинул Удел.
— Тогда сон твой пришел поздно, — сказал Гэндальф. — Сейчас ты все узнаешь. Мое положение было почти безвыходным. Те, кто меня знает, согласятся, что я редко бывал в таком затруднении и не привык переносить такие неудачи. Гэндальф Серый пойман, как муха, предательской сетью паука! Но даже у самого искусного паука может оказаться недостаточно прочная нить.
Вначале я опасался — и на это, несомненно, надеялся Саруман, — что Радагаст тоже предатель. Однако я не уловил никакого подозрительного намека в его голосе или виде во время нашей встречи. Если бы я почуял хоть что-то, я не отправился бы в Изенгард или сделал бы это более осторожно. Саруман это тоже понимал, поэтому он скрыл свои замыслы от своего посланника и обманул его. Было бы бесполезно пытаться склонить честного Радагаста к предательству. Радагаст искал меня с искренними намерениями, сам верил в свои слова и поэтому убедил меня.
Но в этом и заключалась слабость плана Сарумана. Ибо у Радагаста не было причин не выполнить мою просьбу. Он отправился в Чернолесье, где у него оставалось много старых друзей. И горные орлы далеко разлетелись во все концы. Они увидели собирающихся в стаи волков и орков, заметили Девять всадников, рыщущих повсюду, и услышали новость о побеге Голлума. И они послали вестника, чтобы сообщить эти новости мне.
Однажды в лунную ночь на исходе лета Гваихир, Владыка Ветра, самый быстрый из Великих орлов, незамеченным подлетел к Ортханку. Он нашел меня на вершине башни. Я заговорил с ним, и он унес меня прежде, чем Саруман узнал об этом. Я был уже далеко от Изенгарда, когда волки и орки вышли из ворот и пустились в погоню.