— К долине Димрилл мы и направляемся, — сказал Гэндальф. — Если мы преодолеем перевал, который называется воротами Красного Рога, что на дальнем склоне Карадраса, то по Лестнице Димрилла спустимся в глубокую долину Гномов. Там лежит Зеркальное озеро, и там бьют ледяные ключи реки Сильверлоуд.
— Темна вода Келед-Зарама, — проговорил Гимли, — холодны ключи Кибал-Нале. Сердце мое трепещет при мысли, что я скоро увижу их вновь!
— Пусть принесет тебе радость их вид, мой добрый гном! — сказал Гэндальф. — Но мы не сможем оставаться в этой долине. Нам нужно идти вниз по течению Сильверлоуд в тайные леса и дальше, к Великой реке, а потом… — Он умолк.
— И что же потом? — спросил Мерри.
— А потом — к концу путешествия, — ответил ему Гэндальф. — Мы не можем слишком далеко заглядывать в будущее. Нужно радоваться, что первая часть пути прошла благополучно. Думаю, мы отдохнем здесь, и не только днем, но и ночью. Прекрасен воздух Холлина. Много зла должно обрушиться на страну, прежде чем она совсем забудет эльфов, если они когда-то жили в ней.
— Это верно, — сказал Леголас. — Но эльфы в этой местности были чужды нам, лесному народу. Деревья и травы не помнят их. Я слышу лишь, как камни оплакивают их: «Из глубины они добыли нас, искусно огранили нас, высоко они нас воздвигли. Но они ушли». Они ушли. Уже давно увидели они Серую гавань.
Этим утром они разожгли костер в лощине, поросшей зарослями падуба, и их ужин-завтрак был веселее, чем все предыдущие. После еды они не спешили отправиться спать, потому что у них была впереди еще целая ночь. Они не собирались в путь до вечера следующего дня. Только один Арагорн был молчалив и чем-то озабочен. Спустя некоторое время он оставил остальных, взобрался на гребень и стоял там в тени дерева, вглядываясь то на Юг, то на Запад, будто прислушиваясь. Потом он подошел к краю обрыва и посмотрел на своих весело беседовавших товарищей.
— В чем дело, Скороход? — окликнул его Мерри. — Что ты ищешь? Соскучился по восточному ветру?
— Нет, — ответил Арагорн. — Но кое по чему соскучился. Я много раз бывал в стране Холлин, и в разное время года. Здесь давно никто не живет, но зато здесь было множество всякой живности, особенно птиц. Теперь все безмолвно. Я ощущаю это. На мили вокруг не раздается ни звука, и лишь ваши голоса отзываются гулко. Не понимаю, в чем дело.
Гэндальф с внезапным интересом поднял голову.
— А как ты сам думаешь, в чем? — спросил он. — Может, просто все поразились при виде четырех хоббитов, не говоря уж об остальных? Ведь здесь так редко бывают люди.