— Буду беречь, как сокровище, госпожа, — ответил тот, — в память о ваших словах, сказанных мне при первой встрече. И если я когда-нибудь вернусь к кузнецам моей родины, я помещу ваш подарок в горный хрусталь, и он станет наследием моего дома, залогом доброй воли между Горами и Лесом до конца дней.
Госпожа распустила длинную прядь, отрезала три золотых волоса и положила их в ладонь Гимли.
— Прими мои слова вместе с подарком, — сказала она. — Я не предсказываю, потому что любые предсказания теперь напрасны: по одну сторону лежит Тьма, по другую — лишь надежда. Но если надежда не обманет, то я скажу тебе, Гимли, сын Глоина: руки твои будут полны золота, но золото не будет властно над тобой.
А ты, Хранитель Кольца… — повернулась она к Фродо. — Я обращаюсь к тебе последнему, хотя ты занимаешь не последнее место в моих мыслях. Для тебя я приготовила это. — Она протянула ему небольшой хрустальный сосуд. Когда она повернула его, из сосуда брызнули лучи белого света. — В этом сосуде, — сказала она, — заключен свет звезды Эарендил, отраженный в воде моего фонтана. Когда вокруг тебя сомкнется ночь, он будет светить по-прежнему. Он осветит твой путь во Тьму, когда все остальные огни погаснут. Вспоминай Галадриэль и ее зеркало.
Фродо взял сосуд и на мгновение в его свете увидел ее, она предстала пред ним как королева, величественная и прекрасная, но более не грозная. Он поклонился, но не нашел слов для ответа.
Теперь Владычица встала, и Келеборн отвел всех к причалу. Желтый полдень лежал на зеленом лугу, а вода сверкала серебром. Наконец все было готово. Путники разместились в лодках, как прежде. Выкрикивая слова прощания, эльфы Лориэна длинными шестами столкнули лодки в течение, вода подхватила их и понесла. Путешественники сидели молча и неподвижно. На зеленом берегу у самого края лужайки одиноко и молчаливо стояла Владычица Галадриэль. А когда они проплывали мимо, то обернулись и смотрели, как она медленно удаляется от них. Им казалось: Лориэн уплывает вдаль, как яркий корабль, оснащенный мачтами-деревьями, плывущий к забытым берегам, а они беспомощно сидят на краю серой и безлесной земли.
И пока они смотрели, Сильверлоуд влилась в Великую реку, их лодки, повернув, быстро поплыли к югу. Вскоре белая фигура Владычицы стала совсем маленькой. Она сверкала, как окно на дальнем холме в лучах заходящего солнца или как далекое озеро, увиденное с гор, словно кристалл, упавший на лоно земли. А потом Фродо показалось, что она подняла руки в прощальном приветствии и ветер донес звуки ее песни. Теперь она пела на древнем языке эльфов, живших за Морем, и он не понимал слов, но музыка была прекрасна… Но она не утешала его.