Какого черта она легла с ним в постель?!
Она должна была знать правила. Он знал их с детства.
Рэнналф с силой ударил кулаком по подоконнику и тихо выругался сквозь зубы.
Черт возьми, ему прекрасно были известны все правила. Его отец воспитал своевольных, неуправляемых сыновей, которые ежеминутно попирали любые условности и общественное мнение. Но в то же время он воспитал и благородных мужчин, которые знали, какие правила нарушать нельзя.
Он сказал ей, что взял бы ее с собой, даже если бы ему была известна правда. Сказал, что сделал бы ее своей любовницей. Неужели? Скорее всего, нет. Однозначно нет.
Она ведь была дочерью джентльмена.
Боже, ей, может быть, до сих пор неизвестно, не случилось ли самое страшное.
С другой стороны, эта женщина — законченная лгунья, поэтому она вполне могла соврать и в отношении беременности. Очень может быть, что через девять месяцев она даст жизнь его бастарду.
Лорд Рэнналф снова ударил кулаком по подоконнику, потом, отвернувшись от окна, стал бродить по комнате из угла в угол, крепко сжав руки в кулаки.
Черт, черт, черт!
Наконец, не выдержав, он распахнул дверь и стремглав бросился вперед по коридору. Он ни разу не остановился, чтобы обдумать свое решение.
Джудит сидела там же, где он ее оставил, зажав руки между колен, а рядом с ней на резном железном столике стоял недопитый стакан лимонада. Видимо, этот столик садовник принес специально для нее. Взгляд ее был устремлен на шумный поток, и она только слегка повернула голову, заслышав приближающиеся со стороны увитой цветами ограды шаги.
— Все то время, что я отсутствовал, — решительно начал Рэнналф, — я мерил шагами свою комнату, пытаясь убедить себя, что вы одна виноваты в том, что произошло. Это не правда. В этом есть и моя доля вины.
Джудит повернулась к нему, и Бедвин увидел перед собой зеленые глаза, расширившиеся от изумления.
— Что? — переспросила она.
— Вы были невинной и неопытной юной девушкой, — продолжал он, — а меня трудно назвать невинным и неопытным. Я должен был догадаться, я должен был все понять во время... м-м... процесса.
— Вы чувствуете свою вину за то, что произошло между нами? — спросила Джудит, устремив на него недоумевающий взгляд. — Что за глупости! Ничьей вины здесь нет, все произошло по обоюдному согласию. Наше приключение закончилось, и лучше поскорее о нем забыть.
Если бы все было так просто!
— Ничего не закончилось, — возразил Рэнналф. — Я лишил вас девственности, и теперь вы, грубо выражаясь, порченый товар, мисс Лоу. Полагаю, вы не настолько наивны, чтобы не отдавать себе в этом отчета.