Возможно, Хлоя будет потрясена таким поворотом событий, но Ли ей нравится, и она привыкнет к их отношениям.
Воодушевленный, он продолжил гнать «мерседес» по извилистой горной дороге. С неба вдруг посыпались пушистые снежные хлопья, и он включил дворники. Утром он распорядился, чтобы из отеля приехал повар и приготовил ланч. Ему хотелось таким образом отпраздновать возвращение Майки домой.
Сделав последний поворот, он заметил на подъездной аллее белый «кадиллак», припаркованный рядом с микроавтобусом, принадлежащим «Вулф-Ридж».
У него возникло нехорошее предчувствие. Он никого не приглашал. Но машина была пуста. Это означало, что незваный гость ждет их внутри дома. Что-то было не так.
Уайатт собирался высадить Ли и Хлою с малышом у крыльца, чтобы они прошли в дом, пока он будет ставить машину в гараж. Передумав, он остановился у парадного входа и первым направился в дом.
Как только он открыл дверь, его окутал знакомый тяжелый аромат духов, и ему сразу все стало ясно.
С дивана поднялась хрупкая рыжеволосая женщина с модной прической, точеными чертами лица и безупречными формами, которыми она была обязана пластическому хирургу. За некоторые из этих операций заплатил Уайатт, но свою старую знакомую он узнал не сразу.
– Привет, Уайатт, – улыбнулась она.
– Привет, Тина. От его приподнятого настроения не осталось и следа.
Отстегнув от сиденья корзину с Майки, Хлоя пошла в дом. Ли последовала за ней и чуть не налетела на девочку, когда та резко остановилась, словно перед ней вдруг выросла стена.
– Мама! – В голосе Хлои слышались гнев и удивление.
Посмотрев перед собой, Ли увидела элегантную женщину с модной прической в черном брючном костюме. Черты ее лица и фигура были совершенными. Бесспорно, она не раз прибегала к услугам пластических хирургов.
Рядом с ней Ли с неуложенными волосами, темными кругами под глазами и в спортивном костюме чувствовала себя замухрышкой.
– Что ты здесь делаешь, мама? – пробурчала Хлоя. – Где Андре?
– Скажем, наши с Андре жизненные пути разошлись. – У нее был низкий сексуальный голос, как у блюзовой певицы. – Что касается моего пребывания здесь… Почему я не могу навестить свою единственную дочь и ее малыша?
– Майки был болен, и его только что выписали из больницы. Присутствие рядом с ним посторонних людей для него пока нежелательно.
– Я не посторонняя, дорогая! Я – бабушка маленького Майки.
При слове «бабушка» она поморщилась, словно съела гнилую ягоду.
Ли с грустью подумала о другой бабушке Майки, которая не знает о его существовании. Она была бы так рада с ним познакомиться.