Пилот вышел из самолета и спустил трап. Дамион дал ей знак выходить:
– Вовсе нет. Ты независимый агент. Но есть определенные условия. Ты остановишься в моей квартире, будешь действовать в пределах закона и сделаешь все, чтобы найти картину.
Когда он положил руку ей на спину, чтобы слегка подтолкнуть к выходу, она чуть не отпрыгнула от него. Его прикосновения обжигали.
– Давай не будем заставлять ждать милого офицера.
Дамион нахмурился:
– Есть еще одно пожелание – чтобы ты вела себя адекватно. И хочу предупредить, вчера я уже заметил твой хитрый салют – с двумя пальцами вместо положенных трех. Не стоит со мной хитрить.
Он стоял так близко, что она могла видеть тень щетины на его щеках, чувствовать запах его кожи.
– Откуда тебе знать? – Она торопливо сбежала по трапу. – Ты что, был скаутом?
– Нет, не был. Просто когда-то запал на одну из их вожатых.
Она смотрела, как он показал паспорта и пожал руки чиновникам. Дамион был так красив…
Садясь в машину, Рейко поймала на себе его насмешливый взгляд. Когда он включил зажигание и взялся за рычаг переключения скоростей, она коснулась пальцами его руки.
– Тебе не нужно беспокоиться за мое поведение. Я буду хорошей девочкой.
– Интересно, что могло послужить причиной такой внезапной перемены? – усмехнулся Дамион.
– Скажем так: я просто не хочу, чтобы наше сотрудничество продолжалось дольше, чем я смогу это выдержать.
Дамион обдумывал ее слова и перемену в настроении, пока они медленно продвигались в плотном потоке машин к его парижской квартире. Что-то произошло между их выходом из самолета и отъездом с аэродрома.
Ее поза оставалась неподвижной, выражение лица – отстраненным, словно она погрузилась в какой-то транс.
Квартира Дамиона находилась в Третьем округе. Остановившись на площади Вогезов, он снова посмотрел на нее. В этот раз она встретила его взгляд. Что же было в ее глазах? Замешательство? Горечь? Дамион нахмурился. Не слишком ли он суров с ней? В нем зашевелилось чувство вины. Какой бы вздорной Рейко иногда ни была, она слишком ранима. Его взгляд скользнул по ее одежде. Почему, черт возьми, она так задрапировалась?
Тогда, пять лет назад, Рейко всегда носила довольно откровенные платья, словно специально созданные для обольщения. Он вспомнил ее совершенную, без малейших изъянов кожу и почувствовал, как внутри его начинает разгораться жар. Он любил гладить руками ее обнаженное тело, глядя, как возбуждение заставляет розоветь ее кожу…
Пять лет назад он позволил себе связать личные отношения с деловыми, и ничего хорошего из этого не вышло.