Ха! Елки тут стояли так плотно, что стрелы, пущенные с одной стороны, вылетали с другой, уже не могли даже поцарапать. Борис усмехнулся и что-то крикнул. С той стороны опять заорали. Похоже, сейчас попробуют прорваться в плотном строю и все вместе. Я глянул на парня. Он сидел спокойно, как будто у него такие развлечения каждый день. Ветки затрещали, но в вылетевшего первым всадника попасть копьем я не успел. Наконечник прошел за спиной степняка и воткнулся в ствол елки, превратив копье в перекладину на уровне груди. Зато успел Борис. Он насадил на свое копье степняка, будто шашлык на шампур. За первым летели остальные, и меня просто снесло с коня. Рядом посыпались и степняки. Довольно-таки кучно. Борис резко выхватил лук и всадил остатки стрел в эту кучу. Потом, подъехав к первому убитому, выдернул копье, вернулся и начал яростно втыкать его в стонущих степняков.
Потом, как-то осунувшись, он наклонился к гриве и застонал. Конь отошел от елок, и я увидел обломок стрелы в бедре парня.
Тут ветки раздвинулись, и на поляну выскочил степняк в доспехах. Последний? Он оглядел поляну и развернулся к Борису. Ну, это он зря, хотя откуда ему знать про меня, если я невидим.
Я взял саблю, сдернул ножны и, сделав шаг, ударил. В последний момент воин, видно, почуяв, резко присел и развернулся. А затем его глаза округлились – висевшая в воздухе сабля сделала оборот и воткнулась в землю. Я решил этого взять живым и, воспользовавшись ступором степняка, перехватил его руку привычным приемом, ударом руки в кисть выбил саблю, резко выкрутил руку, затем подсечкой и ударом локтя в загривок впечатал степняка землю. Завел руки оглушенного назад и его же ремнем связал.
– А-а-а! – Это Верея оторопело смотрела, как степняк, непонятно почему, стал корчиться, выгибая неестественно руки, затем упал на землю и сам связался. Тут застонал Борис, и девка, выйдя из ступора, кинулась к нему. Я наклонился, подобрал клинок степняка и стал его рассматривать. Отличная сталь, с булатным узором. Сняв ножны, кивнул связанному:
– Ты не против? – И привязал саблю к своему ремню.
Вид у меня внушительный! В выцветшем старом камуфляже и с саблей на боку. Жаль, не видит никто, чтобы оценить. Что там у Бориса? Верея не стала вынимать обломок стрелы. Она обложила рану сухим мхом и перевязала тряпицей.
– Ну, теперь точно на Заимку ехать.
Она быстро сбегала в чащу и привела навьюченных коней. Я наблюдал, как девка перевязывает поводья коней, составляя караван по-другому. Первой она поставила свою лошадь, затем жеребца Бориса, потом коней с тюками, последней – мою, на которую, думаю, она хотела поместить связанного. Но, подумав, она взяла лежащее на земле копье и всадила его в степняка. М-да, как просто они убивают. Жизнь наших предков, насыщенная такими событиями, и хлопнуть человека – им как два пальца…