Лула отвела взгляд:
– Ну, это ведь и правда отчасти испытание, не так ли? Необходимость вести светские беседы со всеми этими людьми, добиваясь их расположения… Мне просто немного не по себе от этого, вот и все.
– А мне-то казалось, тебя порадуют все эти похвалы, негласное звание одной из самых талантливых радиоведущих страны…
Она в упор посмотрела на него:
– Ага, ну конечно! Ты ведь совершенно меня не знаешь!
Черт его возьми! Даже морщинки в уголках его глаз, когда он хмурился, были сексуальными.
– Лула, что происходит?
– Ты о чем?
– О том, что ты ведешь себя так, словно я – последний негодяй! Почему? Да, между нами возникла некоторая неловкость, но разве я заслужил такое отношение?
Вся беспричинная ярость тут же покинула Лулу, и ее плечи опустились. Тристан попал в точку, она выместила на нем досаду, а это было несправедливо. И в высшей степени непрофессионально.
– Ты прав. Прости.
С другого конца коридора послышались голоса, и Лула тут же выпрямилась, собираясь с духом перед новым раундом вежливых переговоров.
Тристан быстро оглядел коридор:
– А ну-ка, живо! Давай спрячемся здесь. – Он сделал пару шагов вперед и открыл какую-то дверь справа, втянув Лулу внутрь.
Она успела уловить вспышку мрачной решимости на лице Тристана перед тем, как он захлопнул за ними дверь, и они оказались в темноте.
– Тристан, мы – в кладовке для хранения щеток.
– Да, знаю, но хотя бы никому не придет в голову искать нас здесь.
Лула невольно засмеялась:
– Нас при всем желании не смогли бы найти – тут тьма кромешная!
– Здесь где-то должен быть выключатель.
Тристан принялся ощупывать стены и случайно наскочил на Лулу.
– Ой! Это моя нога! – пискнула она, когда рядом тяжело опустилась его ступня.
– Извини.
Не похоже, чтобы он извинялся. Скорее веселился.
– Нет, никак не могу его найти. – Мягкий поток слов, прошелестевший прямо у ее уха, заставил Лулу осознать, что Тристан стоит прямо перед ней, чуть ли не вплотную. Сердце гулко застучало в груди, кожу закололо от ощущения его близости.
– Наверное, свет нам и не нужен. Учитывая то, что ты и так едва смотрела на меня этим вечером. – Голос Тристана звучал легкомысленно, но Лула уловила резкие нотки негодования, и внутри у нее все заныло от угрызений совести.
– Так ты собираешься сказать мне, в чем все-таки дело? – на сей раз серьезно спросил Тристан.
Луле ничего не оставалось, как рискнуть и выложить все как есть. Так больше не может продолжаться, нельзя же все время притворяться!
Она тяжко вздохнула:
– Честно говоря, Тристан, весь вечер я была слишком озабочена тем, чтобы поддерживать эту игру в «Ослепительную Таллулу Лэйзенби». Я не хотела подвести тебя и радиостанцию.