Дилан начал массировать другую ногу, глядя, как у Дженны начинают слипаться глаза. Когда он прекратил массаж, она даже не пошевелилась. Осторожно пристроив ее ногу обратно на диван, Дилан поднялся и направился на кухню готовить ужин, размышляя над усталостью Дженны. Нормально ли это? Надо выяснить. Может, Марлен подскажет или Ханна. Надо позвонить утром на ранчо, решил Дилан.
Потушив на плите куриные грудки со шпинатом под итальянским соусом и картофелем, он накрыл форму для запекания крышкой и оправил в духовку. Едва он успел это сделать, как зазвонил домашний телефон. Чертыхнувшись, Дилан поспешил схватить телефонную трубку, пока громкие звонки не разбудили Дженну.
– Алло?
– Алло! Я туда попала? Это дом Дженны Монтгомери?
Дилан узнал голос Валери из цветочного салона.
– Да. Это Дилан Ласситер. Дженна отдыхает.
– Ой, хорошо. Я только хотела убедиться, что с ней все в порядке. Сегодня в салоне она чуть не упала в обморок от головокружения. Я пыталась уговорить ее отправиться домой пораньше, но Дженна наотрез отказалась. Передайте ей, что завтра утром я открою салон вместо нее, а она сможет подойти попозже.
Дилан пообещал передать сообщение, повесил трубку и задумался. Приступ головокружения? Неудивительно, что Дженна такая бледная. Очевидно, что она переутомляется. Он не в том положении, чтобы диктовать ей, что делать, но как же объяснить, что здоровье ее и ребенка куда важнее работы?
Впрочем, он уже начал понимать, что для нее значил ее бизнес. Она росла без семьи, которая бы поддерживала и ободряла ее. Очень многое из прошлого Дженны оставалось неизвестным, в том числе то, как она жила со своим отцом и как оказалась здесь, в Шайенне. Оставалось только надеяться, что однажды Дженна будет доверять настолько, что расскажет обо всем, а он сумеет доказать ей, что провести с ним всю жизнь – лучший вариант для них обоих.
– Звонил телефон?
Черт! Звонок все-таки разбудил Дженну! Она поспала всего минут двадцать, и, судя по темным кругам под глазами, этого было недостаточно.
– Да. Звонила Валери, чтобы спросить, как ты себя чувствуешь, и передать, что сама откроет утром салон.
– Ей ни к чему это делать. Я и сама в состоянии. А у нее четверо детей, о которых нужно позаботиться с утра. Вот почему Валери начинает работу позже.
– Она уже нашла, кто завтра присмотрит за детьми. Почему ты не сказала, что неважно себя сегодня чувствовала? – спросил Дилан, возвращаясь в гостиную, снова усаживаясь на диван и кладя ноги Дженны к себе на колени.
– Я себя прекрасно чувствовала. Просто один раз, наклонившись, ощутила легкое головокружение.