– Ее отец очень богат?
– Он считается самым богатым человеком на всем тихоокеанском побережье.
– А как он нажил деньги?
– На рудниках. Несколько лет тому назад у него ничего не было. Потом он нашел золото и разбогател.
– А теперь скажите мне ваше мнение о вашей жене. Что она за человек?
Лорд стал сильнее раскачивать пенснэ и уставился на огонь в камине.
– Видите, м-р Холмс, моей жене было уже двадцать лет, когда разбогател ее отец. До этого времени она свободно бегала среди рудокопов, гуляла по лесам и горам, так что воспитала ее скорее природа, чем школа. Она, что называется, сорванец, с большой силой воли, свободная от всяких предрассудков. Она очень порывиста и вспыльчива, настоящий вулкан, решительна и, не задумываясь, приводит в исполнение свои решения. Но я не дал бы ей имени, которое я имею честь носить (тут он внушительно кашлянул), если бы не считал ее, в сущности, благородной женщиной. Я считаю ее способной на героическое самопожертвование и думаю, что она с отвращением относится ко всему бесчестному.
– У вас есть ее фотографическая карточка?
– Я принес с собой ее портрет.
Он открыл медальон и показал нам портрет очень красивой женщины. Это был миниатюр на слоновой кости, и художник чудесно изобразил блестящие черные волосы, большие темные глаза и очаровательный ротик мисс Дорэн. Холмс долго и внимательно всматривался в изображенное на портрете лицо, потом закрыл медальон и отдал его лорду Сен-Симону.
– Барышня приехала в Лондон, и вы возобновили знакомство с ней?
– Да, отец привез ее сюда. Мы встречались с ней во время сезона, потом я сделал ей предложение и женился на ней.
– Кажется, она принесла вам большое приданое?
– Хорошее, но не больше того, какое приносят обыкновенно жены в нашем роде.
– И оно остается за вами, раз брак состоялся?
– Я, право, не справлялся об этом.
– Вполне естественно. Вы видели мисс Дорэн накануне вашей свадьбы?
– Да.
– Была она в хорошем настроении духа?
– Наилучшем. Она все время говорила о нашей будущей жизни.
– В самом деле? Это очень интересно. А утром в день свадьбы?
– Все время до окончания венчания была весела, как всегда.
– А потом вы заметили в ней какую-нибудь перемену?
– Сказать по правде, я в первый раз заметил, что характер у нее не очень мягкий. Но случай, наведший меня на это размышление, так ничтожен, что я не счел нужным упомянуть о нем, и к тому же он не имеет никакого отношения к нашему делу.
– Все-таки расскажите нам этот случай.
– О, сущий пустяк! Она уронила букет, когда мы шли в ризницу. Он упал на одну из скамей. Какой-то джентльмэн, сидевший на скамье, подал ей букет после минутного замедления. Когда я заговорил с ней об этом случае, она ответила мне резко и все время, пока мы ехали домой, сильно волновалась из-за такого пустяка.