– Откуда вы знаете?
– Цифры рассказали. Я видел их на экране. Они сообщили мне широту и долготу места. Вот и все.
– Наверное, чтобы стать штурманом, нужно быть очень умным.
– В общем-то, особого ума не требуется.
Штурман передвигал по карте две пластмассовые линейки, соединенные общим стержнем. Отметив, что ему надо, штурман соединил линейки и поднял к самому верхнему краю карты, где была нарисована картушка компаса.
– Вы делаете что-то незаконное? – вдруг спросил Яков.
– С чего ты так решил?
– А разве не поэтому вам нельзя говорить о том, что вы возите?
Штурман вздохнул:
– Моя единственная обязанность – привести корабль из Риги в Бостон и потом назад в Ригу.
– Вы всегда возите сирот?
– Нет. Обычно мы возим грузы. Ящики с грузами. Что внутри ящиков – меня не касается. Я лишних вопросов не задаю. Вот так.
– Значит, вы занимаетесь чем-то незаконным.
– Ну что ты за любопытный чертенок, – засмеялся штурман.
Он снова стал записывать цифры в книжку аккуратными колонками.
Яков следил за действиями штурмана, потом спросил:
– Как вы думаете, меня усыновят?
– Обязательно.
– Даже с этим?
Яков выпятил культю левой руки.
Штурман посмотрел на него. В глазах взрослого блеснула жалость. Яков это заметил.
– Я точно знаю: тебя обязательно усыновят.
– Откуда вы знаете?
– Кто-то ведь заплатил за твой переезд в Америку. Оформил документы на тебя.
– Не видел никаких документов. А вы?
– Я усыновлениями не занимаюсь. Моя забота – привести корабль в Бостон.
Штурман выразительно посмотрел на дверь рубки:
– Шел бы ты к ребятам. Мне расчеты делать надо. Они внимания требуют.
– Чего мне туда идти? Все по койкам валяются и стонут.
– Ну тогда поиграй один. В другом месте.
Яков нехотя ушел из рубки и спустился на палубу. Палуба была пуста. Яков встал у перил. Он смотрел на воду, рассекаемую корабельным носом. Он думал о рыбах, плавающих под этой серой бурлящей водой. И вдруг ему стало трудно дышать. Бурление воды сдавливало ему горло. Но Яков не убежал с палубы. Он стоял, вцепившись в перила своей единственной рукой. В мозгу у него проносились страшные мысли, мелькали страшные картины холодных океанских глубин. Он давно, очень давно перестал ощущать страх.
И вот сейчас страх вдруг вернулся к нему.
Две ночи подряд ей снился один и тот же сон. Медсестры объяснили, что все дело в назначенных лекарствах: метилпреднизолоне, циклоспорине и обезболивающих таблетках. Эти препараты взбудоражили мозг. Волноваться не стоит: у всех, кто прошел через похожее состояние, бывают тяжелые сны. Постепенно они сами уйдут.
Но сегодня утром, проснувшись в слезах, Нина Восс поняла: этот сон не уйдет. Он останется с нею навсегда. Он теперь часть ее, как и пересаженное сердце.