Куэрелл зажал меня в угол на кухне. В глазах необычный, как морское свечение, блеск, означавший, что он сильно пьян; это был единственный видимый признак опьянения, который я мог обнаружить.
— Я слыхал, что королева Мэри прислала тебе в подарок сумочку, — сказал он. — Это правда?
— Ридикюль, — неохотно ответил я. — Георгианского стиля. Неплохая вещица. В знак благодарности. Я подсказал ей хорошую покупку — Тернера, по случаю. Не понимаю, что здесь смешного.
Подошел Ник, под мухой, в дурном настроении; Сильвия только что произвела на свет первенца, и он, видно, продолжал отмечать это событие. Пошатываясь, остановился, шумно дыша и двигая челюстями, вперил в меня неприязненный взгляд.
— Я слыхал, что ты ушел из Департамента, — сказал он. — Еще одна паршивая крыса бежит с доброй старой посудины, оставляя нас держать ее на плаву.
— Спокойно, старина, — ухмыльнулся Куэрелл. — Рядом могут быть шпионы.
Ник бросил на него злой взгляд.
— Ни одного порядочного патриота, черт бы вас всех побрал. Что станете делать, когда русские танки перемахнут Эльбу, а? Что тогда станете делать?
— Отцепись, Ник, — сказал я. — Ты уже набрался.
— Может, я и набрался, но понимаю, что к чему. Долбаный Бой смывается в долбаную Америку. Что ему там надо?
— А я думал, что это ты организовал, — вставил Куэрелл.
Рядом с нами какая-то молодая женщина в розовом платье опорожняла в раковину желудок.
— Что организовал? — возмутился Ник. — Что я организовывал?
Куэрелл, посмеиваясь, крутил в руках сигарету.
— A-а, я слыхал, что именно ты устроил поездку Баннистера в Вашингтон, вот и все, — потешаясь, ответил он. — Разве не правда?
Ник с пьяным интересом наблюдал за блюющей девицей.
— Что от меня зависит? — пробурчал он. — Что теперь от кого-нибудь из нас зависит, когда все взяли в свои руки долбаные большевики?
Куэрелл своей тонкой, костлявой рукой ухватил за руку проходившую мимо Вивьен.
— Давай сюда, Вив. Не хочешь поговорить с нами?
Я посмотрел на них. Никто не называл ее Вив.
— О, я думала, у вас мужской разговор, — ответила она. — У вас у всех такой серьезный заговорщический вид. Виктор, ты что-то мрачный — опять Куэрелл тебя дразнит? Как бедняжка Сильвия, Ник? Я-то знаю, насколько роды могут быть изматывающими. Боже, что съела эта дама? Похоже, сплошная помидорная кожура. Это томаты, правда, а не кровь? Кровотечения у таких молодых плохой признак. Я должна вернуться; я говорила с таким интересным человеком. Негром. Кажется, он на что-то зол. Кстати, слыхали, что ответил Бой, когда этот тип Митчетт стал наставлять его, чтобы тот был поосторожнее в своей новой жизни в этом Новом Свете? Митчетт говорил, что когда имеешь дело с американцами, ни в коем случае нельзя затрагивать темы расы, гомосексуализма или коммунизма, на что Бой заметил: «Ты хочешь сказать, что не следует подъезжать к Полу Робсону?»