Пока Саша не доехала до огромного железнодорожного вокзала, она ещё чувствовала себя дома. Солнце, заливающее троллейбус, – такое ласковое, мирное. Привычный пейзаж за окном – ботанический сад, улицы, где каждый дом знаком…
А вокзал… Она покатила свою сумку на колёсиках, ощущая себя песчинкой. Здесь уже все мысленно были в дороге, в других городах. То и дело объявляли о прибытии и отправлении поездов, и названия звучали: Пенза, Москва, Владивосток, Екатеринбург…
Ей предстояло ждать почти два часа.
– Я не опоздал? – Дмитрий бежал по залу. – Чёрт, задержали нас сегодня, таксист пообещал, что успеем, но пробки. Когда твой уходит?
Он взглянул на часы:
– Идём, я тебя покормлю. Идём, не артачься, тебе два дня на сухомятке сидеть.
Они пошли в уголок зала, в кафе «Жили-были». Саша села на тяжёлую дубовую лавку, и стол был такой же – широкий, дубовый. Она вдруг почувствовала: проголодалась так, что готова лизать даже горчицу из баночки.
Дмитрий принёс обед. Солянка, густая, дымящаяся, голубцы в капустных пелёнках, кофе с пирожками.
Они заговорили почти одновременно, одними и теми же словами:
– Восемь месяцев…
– Всего восемь месяцев…
– И ещё будут зимние каникулы.
– А сколько там будет лошадей!
– И Ира тебя уже ждёт…
Объявили посадку. Оба вздрогнули. Саша – словно её только что разбудили, Дмитрий – чуть заметно. Будто именно в этот момент путь назад был отрезали.
А потом вдруг стало некогда. Стоянка поезда десять минут. Надо пробежать огромный зал ожидания, подземный переход, найти третий вагон…
Билеты проверяла немолодая проводница, крашеная блондинка с усталым лицом.
– Я провожающий, – Дмитрий внёс в вагон тяжёлую сумку. Тяжёлой она была в основном из-за еды. Мама не удержалась – клала съестное, пока сумка не перестала закрываться. Долгая дорога, чужой город…
Саша боком протискивалась по проходу, искала Дмитрия и своё место. Её соседками оказались две толстые тётки. Не обращая внимания на предотъездную толкотню, они переодевались, стаскивали брюки, джемперы. В купе было не повернуться. Саша и Дмитрий приткнулись где-то в проходе. Он не отпускал её ладони. Потому что видел – она не поднимает глаз, держится за тепло его рук, за его голос.
– Скоро, очень скоро… Ты вернёшься. Я тебе буду звонить каждый день. Я буду писать… Я… Я приеду! Слышишь?
Он слегка встряхнул её руки.
Она зажмурилась и на миг припала к нему. Вдохнула запах – табака, шерстяного свитера… Он целовал её волосы.