Работа в газете шла чередом. Я уже привык к ней и относился к печатным строчкам с гонорарной точки зрения. Во всяком случае, работа была интересная и очень полезная, потому что вводила в круг новых знаний и новых людей. Своих товарищей-репортеров я видал очень редко, за исключением неизменного Фрея. "Академия" попрежнему сходилась в трактире Агапыча или в портерной. Прихожу раз утром, незадолго до масленицы, с отчетом в трактир.
- Их нет-с... - заявил Агапыч, осклабляясь.
- Как нет?
- Точно так-с: были да все вышли-с. А промежду прочим вы их найдете в портерном заведении...
Я инстинктивно почувствовал, что случилось что-то особенное, если даже Фрей изменил насиженному месту. Прихожу в портерную и нахожу всю "академию" in corpore*. Был налицо даже Порфир Порфирыч, пропадавший бесследно в течение нескольких месяцев. Несмотря на ранний час, все были уже пьяны, и даже Фрей покраснел вместе с шеей. Мое появление вызвало настоящую бурю, потому что все были рады поделиться с новым человеком новостью.
______________
* в полном составе (лат.).
- Ау, братику! - крикнул Гришук, размахивая длинными руками.
- Не в этом дело, юноша... - бормотал Порфир Порфирыч, ухватив меня за руку. - Не в этом дело-с, а впрочем, весьма наплевать...
- Что такое случилось, господа?..
Фрей разъяснил все одной фразой:
- "Наша газета" приказала долго жить... Приостановка на три месяца. Да...
- Почему? как?..
- А мы с одним министерством будировали, ну, нас и по шапке. Дрянь дело, вообще...
Все было ясно "и даже очень просто", как объяснил Порфир Порфирыч, причмокивая и притопывая, - он был специально пьян по случаю закрытия газеты.
- Ох, и мер же я все это время, юноша, - объяснял он мне, подмигивая. - Вот как мер... Даже распух с голоду. Работать не мог, все болит, башка пустая - ложись и помирай. А тут хозяйка за квартиру требует, из дому выйти не в чем... Не в этом дело, юноша! Ибо не подох, а жив, и жива душа моя. Учись, о юноша, житейской философии... Например, некоторый пьяница не хотел умирать с голоду, а посему отправился к некоторому добродетельному гробовщику со слезницей, - "так и так, выручай". Ну, гробовщик осмотрел натуру оного пьяницы и предложил ему преломить хлеб, а затем облек в этакую подлую похоронную хламиду, дал в руки черный фонарь и рек: "Иди факельщиком и получай мзду, даже до двух двугривенных". - "А как же вы, милостивец, другим факельщикам даете по полтине?" - "У других натура выше, а с тебя и сорока копеек достаточно". И пьяница шел по Невскому с фонарем, скрывая свой срам воротником... Это раз. Второе: тот же гробовщик пожалел пьяницу и пристроил его в оперу "народом", и пьяница ходил по сцене с бумажной трубой, изображал ногами морскую бурю, ползал черепахой и паки и паки получал мзду. Да, юноша, труден и тернист путь, а отрада обходится дорого... Но не в этом дело, ибо истинный мудрец смеется над собственными несчастиями, ибо выше их.