- Есть: "Тайны Петербурга".
- Тайны? Ну, оно, пожалуй, начетисто нынче с тайнами-то: у меня уж есть "Тайны Мадрита", "Тайны Варшавы"... А промежду прочим увидим... хе-хе...
XI
Спиридон Иваныч Редкин был типичным дополнением "академии". Он являлся в роли шакала, когда чуял легкую добычу, как в данном случае. Заказывая романы, повести, сборники и мелкие брошюры, он вопрос о гонораре оставлял "впредь до усмотрения". Когда приносили совсем готовую рукопись, Спирька чесал в затылке, морщился и говорил:
- А ведь мне не нужно твоего романа...
- Как не нужно? Ведь вы же заказывали, Спиридон Иваныч...
- Разве заказывал? Как будто и не упомню... Куды мне с твоим романом, когда своего хлама не могу сбыть.
Это было стереотипное вступление, а затем, поломавшись по положению, Спирька говорил:
- Ну, уж для тебя только возьму... На затычку уйдет.
Под рукопись выдавался такой микроскопический аванс, что даже самая скромная бактерия наверно умерла бы с голоду. Остальные деньги следовали "по напечатании" и тоже выдавались аптекарскими дозами, причем Спирька любил платить натурой, то есть предметами первой необходимости, как шуба, пальто, сапоги и другие принадлежности костюма, причем в его пользу оставался известный процент, по соглашению с лавочником. Платить наличными деньгами Спирька терпеть не мог и вытягивал жилы мелкими подачками. И все-таки в минуту жизни трудную Спирька являлся для "академии" якорем спасения, и все его любили. Вот по части угощения Спирька ничего не жалел, и его появление служило синонимом дарового праздника. Спирька систематически спаивал всю "академию".
Меня удивило открытие, что Фрей пишет романы, - я не подозревал за ним этого таланта.
- Ну, это дело особенное, - объяснил Пепко, - Фрей знает три языка... Выберет что-нибудь из бульварной литературы, переставит имена на русский лад, сделает кое-где урезки, кое-где вставки, - и роман готов. За роман в десять листов он получит со Спирьки рублей семьдесят, а то и все сто. Ничего, можно работать на голодные зубы... Все-таки хоть что-нибудь. Это не то, что мои романсы с а, о и е. Вот подлая вещь... И как это в жизни все происходит роковым образом: прижало человека к стене, а тут враг человеческого рода в лице Порфирыча и подкатится горошком. На, продавай себя в размен...
Пепко находился в ожесточенно-мрачном настроении еще раньше закрытия "Нашей газеты". Он угнетенно вздыхал, щелкал пальцами, крутил головой и вообще обнаруживал несомненные признаки недовольства собой. Я не спрашивал его о причине, потому что начинал догадываться без его объяснений. Раз вечером он не выдержал и всенародно раскаялся в своих прегрешениях.