— Ой, да чтоб тебя! — раздосадованно выругалась Кэт. — Златка меня убьет, маленькая ты сволочь.
— Она любит детей? — живо заинтересовался Ллевелис.
Кэт неожиданно аккуратно поставила ребенка на ноги и повернулась к нему. В ее взгляде снова появился тысячелетний холод, и она перестала походить на человека.
— Не твое дело, что она любит. — В ее голосе не было ни злобы, ни презрения, но червем Ллевелис себя ощутил.
Что это? Ментальная атака? От человека? Невозможно!!!
— Кто ты? — решил он взять крепость штурмом.
— Это тоже не твое дело, демон, — не меняя тона, ответила Кэт.
— Теперь — мое, — с нажимом возразил он. Происходящее все больше напоминало плохую пьесу.
— Тебе достаточно знать, что мы не имеем отношения к неприятностям в Матэнхейме, — неожиданно сменила гнев на милость Катерина. — Мы попали сюда случайно и уйдем, как только представится возможность.
Ллевелис собрался что-то возразить, но девушка подняла руку, призывая его к молчанию, и закончила:
— Златослава здесь не останется ни при каких обстоятельствах. Она моя и пойдет со мной туда, куда и я. Выброси из головы все мысли о ней и даже не пытайся охмурить.
— Она моя леви, — тихо сказал Ллевелис, собираясь объяснить, что это значит.
Но Кэт его перебила:
— Нет, не твоя. — Что-то вроде сожаления мелькнуло в ее глазах. Мелькнуло столь быстро, что мужчина невольно засомневался, не померещилось ли ему. — Златослава была рождена не для тебя, а для меня.
У Ллевелиса изумленно поползли вверх брови.
— Не в том смысле, о котором ты подумал, — краешком губ улыбнулась Кэт. — В этом плане я предпочитаю мужчин. Златослава не для этого. И тебе не нужно знать всего… Просто поверь.
Ллевелис понял, что время игр и разговоров закончилось. Кем бы ни была эта девушка, но она — не человек. А значит — потенциальная угроза. Чтобы устранить опасность, нужно знать, с чем имеешь дело. Он решил просканировать ее. А чтобы Кэт ничего не заметила, решил отвлечь ее разговором.
— Я должен тебе верить? — скептически улыбнулся Ллевелис.
Катерина не ответила.
— Кто ты? — немного помолчав, спросил он.
— А ты еще не понял? — Ее губы растянулись в презрительной усмешке. — Ах, демон, как же туго ты соображаешь.
Ллевелис пропустил оскорбление мимо ушей и задал новый вопрос:
— А если я спрошу Злату?
Улыбка Катерины стала шире.
— Она тебе скажет, что я ее подруга, что она знает меня с детства. И в ее воспоминаниях ты не найдешь ничего другого.
Ллевелис стиснул зубы. Вот почему разум леви открыт для чужого вторжения — по всей видимости, ей уже промывали мозги неоднократно. Если и был какой-то блок, то его попросту снесли, чтобы не заморачиваться каждый раз с его снятием. Зачем? Ведь Златослава стопроцентный, чистокровный человек.