Бубасов швырнул листок на стол и помотал головой. «Нет! Не так-то просто меня сломить проклятым сомнениям!» — подумал он и со всей силой ударил по столу кулаком. Как ему сейчас необходим Георгий! Да, он, его единственный сын, нужен ему. Неудача, постигшая Олега, его гибель не волновали так сильно Бубасова, как отсутствие Георгия. Даже, может быть, и лучше, что Олега не стало. Он мог бы продать! Георгий, Элеонора — вот его опора. Неважно, что Элеонора не его кровное детище. Об этом никто не знает. Важно, что она с ним. Пусть бог даст ей удачи!
Бубасов, растянувшись в кресле, размечтался о том времени, когда все они дружно начнут поднимать сеть «Взлетевшего орла». Кое-что может сделать и Барло. При воспоминании о Барло Бубасов помрачнел. Когда-то в эмигрантском мире он подобрал его, приблизил к себе, многому научил, неоднократно выручал из неприятностей, но все хорошее, сделанное для Барло, было сплошной ошибкой… Вот и сейчас он сидит в Москве, ждет его сигнала. Но Барло поехал в СССР не ради дела, которому они все преданы, а ради Элеоноры. Барло нужна Элеонора! Но он все равно не получит ее. Даже пальцем ему не позволено будет к ней прикоснуться!
Бубасов настолько разволновался, что встал из-за стола и беспокойно стал мерять комнату из угла в угол. И тут у него созрело решение разделаться с Барло. При этой мысли Бубасов несколько повеселел, перестал бестолково носиться по комнате. Любивший всегда порядок в своем жилище, он и здесь стал по-хозяйски переставлять стулья, а покончив с ними, занялся бумагами и книгами, сваленными на столе. Взгляд его упал на список с фамилиями шести агентов, и он подумал: «Последнюю ночь вы, голубчики, спите спокойно. Придется доложить, что сделано, а главное, на что вы способны теперь…»
Яков Свиридов в этот октябрьский день, как и в предыдущие, все еще находился во власти радостных ощущений оттого, что живет на Родине, что ему ничто не угрожает.
Уже неделю он работал шофером легкового такси. Его голубая «победа» с шахматным пояском весело бегала по улицам города. Только несколько грустнели черные глаза Свиридова, когда он вез в машине или видел на улице молоденькую девушку, чем-то напоминающую француженку Мари… Но Свиридов понимал: время залечивает всякие раны и может наступить тот счастливый момент, когда ему приглянется русская Мария.
Впрочем, в этот день Свиридову было не до сердечного вопроса. Кругом только и разговоров об искусственном спутнике Земли, запущенном советскими людьми во Вселенную. Карманы кожаной «канадки» Свиридова были набиты газетами. Он их внимательно прочитает после работы в своей квартире — в мезонине дома его друга Ивана Дубенко, где он теперь официально прописан, с отметкой в новеньком паспорте гражданина СССР.