— Неужели современная подрывная работа находится на уровне тридцатилетней давности! — зло сказала Жаворонкова. — Врачи-отравители… Какая-то мерзость! Детская игра! Нет! Я такого задания выполнять не буду! Давайте мне, если вы уполномочены, вполне современное задание…
— Это, Элеонора Владиславовна, не в моей воле. Я вам передаю то, что поручил ваш отец…
— Вот как! Ну так и передайте ему, что я крайне возмущена такими заданиями и требую настоящей, достойной меня работы!
— Я сожалею, — продолжал Свиридов, — что мне приходится с вами расставаться. Завидую тому, кто сменит меня.
— Кто придет вместо вас? — насторожилась Жаворонкова.
— Не знаю. Ваш отец предложил мне очистить место.
— Мне никто не нужен. Я сама должна поддерживать связь с отцом. Оставьте мне ваш передатчик, научите обращению с ним.
— Не могу. Этот передатчик я должен возвратить в руки вашего отца…
— Хорошо! Не приносите его сюда. Я немедленно пойду с вами туда, где вы его держите. Мне необходимо лично наладить связь с отцом, иначе я откажусь от него! — настойчиво заявила Жаворонкова.
— Мне такую вольность не простят.
— Странно! — не унималась она.
В эти минуты для нее перестали существовать люди, руководившие ею. В ее встревоженном мозгу молниеносно возник смелый план. Она поднялась, прошлась несколько раз по комнате, совершенно не обращая внимания на Свиридова.
— Вы правы! Какой я радист! Даже повреждение в электропроводке исправить не в состоянии.
Свиридов недоумевающе смотрел на нее. В темноте ее фигура в светлом платье, как облако, стояла перед ним.
— Я вас не понимаю, — сказал он.
— Не горит свет на кухне. Будьте любезны, посмотрите.
Свиридов поспешно поднялся. Он был рад перемене темы разговора.
— Могу исправить!
Они вышли из комнаты. Жаворонкова закрыла дверь и включила в прихожей лампочку. Их настороженные взгляды встретились. Свиридов подумал: «С такой внешностью и характером, как у тебя, можно делать большие дела. Несомненно, если бы старик лично поговорил с тобой, его планы приняли бы более широкий размах. Но ничего! Старый ворон не подозревает, что его доченька уже в зоне пристального внимания советской контрразведки…»
Жаворонкова решила не дать уйти Свиридову. Если ему удалось избавиться от наблюдения, то он теперь настороже. Она должна отрезать ему путь к бегству. Она отвела глаза и наклонилась над ящиком под вешалкой, что-то стала искать в нем. Затем, не взглянув на Свиридова, она вышла на кухню, закрыв за собой дверь, недолго постояв там, опять вернулась, склонилась над ящиком, продолжая поиски.
— Что вы ищете, Элеонора Владиславовна? — не выдержал Свиридов.