Успокаивая себя тем, что на дне пропасти не может быть глубокой реки, Федя продолжал настойчиво пробиваться вперед, постепенно погружаясь все глубже и тревожно вслушиваясь в растущий гул потока. Очень мешали ему посох и особенно связывающий движения рюкзак. Но Федя и не подумал бросить их. В памяти его на всю жизнь остались слова отца…
Приехал тот домой в разгаре войны, после ранения. Подолгу беседовал он с шестилетним Федей. О чем мог рассказывать бывалый солдат сыну? О фронте, воинской жизни. Очень удивили тогда Федю слова отца: «Говорят: солдату в походе и иголка тяжела. Неправильно говорят. Без иголки солдату еще тяжелее. Как бы плохо ни пришлось нашему брату — он бережет не только шинель, лопатку, но и иголку…» Надолго запомнилась маленькому Феде последняя беседа с погибшим отцом…
Чтобы нащупать стену пропасти, Федя вытянул вперед посох. Бамбуковое древко ушло в рыхлую толщу и не встретило никакого препятствия. Федя понял, что барахтается на месте, постепенно опускаясь вместе с оседающим под ним снегом.
Неожиданно ноги его нащупали какую-то твердую опору. Юноша с облегчением встал на нее, сделал шаг… И вдруг под ним что-то звучно хрустнуло. Ноги провалились в пустоту.
Резко ударил в уши громкий шум потока. Чувствуя, что падает, Федя широко расставил руки. Одна из них скользнула по подвернувшемуся влажному камню. Ноги ударились о что-то твердое…
«Дно!» — мгновенно отметило сознание.
Радостное ощущение твердой почвы под нотами тут же сменилось острым беспокойством. Куда он попал? Откуда слышен гулкий рокот потока?
Федя осторожно пошарил руками в темноте. Пустота. Он поднял руки. Нащупал над головой неровный обледенелый свод.
…Если б друзья оказались сейчас рядом с Федей, напомнил бы он Володе, как тот посмеивался над его запасливостью.
«Ты, может, и фонарик с собой захватил? — приставал к нему в пути Володя. — Признайся. Захватил?»
«Захватил», — невозмутимо отвечал Федя.
«Солнцу не доверяешь? — продолжал с самым серьезным видом Володя. — И какому солнцу! Полярному! Оно тут круглые сутки светит. А ты… С электрическим фонариком. Самого Беликова перещеголял! Тот в солнечную погоду ходил в галошах и с зонтиком. А ты с фонариком — в полярный день!»…
Федя потоптался на месте, как бы проверяя, крепка ли земля под ним, и сбросил с плеч рюкзак. Нащупал в нем фонарик.
В густом мраке расплывчатый круг света показался сразу нестерпимо ярким, настолько ярким, что Федя невольно прищурился. Первое, что увидел он, — нависший над головой обледенелый потолок. Неровности его сверкали и переливались яркими бликами.