— Не понимает, — так же грустно подтвердил Володя. — Но кто же мог сигналить здесь? Не Васька же! И, конечно, не Петька…
Сколько ни толковали Наташа с Володей, так и не поняли они таинственных сигналов. И все же они чувствовали себя увереннее, оттого что где-то здесь, в каменной пустыне, появился новый друг…
Наташа устала. Несколько раз она нетерпеливо посматривала в сторону Барбоса. Просить его девушка ни за что бы не стала. Но тот, казалось, забыл о привале. Глядя на него, трудно было понять: гнал ли он своих пленников или сам бежал от непонятных сигналов, направленного в него сильной рукой камня, смутной тревоги, наступающей на него со всех сторон… Но куда спешил он? Где думал укрыться? Этого Наташа с Володей не знали. Не понимали они и нелегкое положение Барбоса и Немого: ни бросить своих пленников, ни сбежать от них преступники не могли…
Наташа украдкой нацарапала карандашом на клочке бумаги:
«На привале не надо. Спешкой все испортишь».
Володя прочитал поданную ему записку и качнул головой:
— Хорошо. Добавь-ка для туману что-нибудь по-французски.
Наташа понимающе улыбнулась и охотно дописала первое, что пришло ей в голову:
«L’homme ecrires — le chien ne lira pas» [2].
Наташа сложила записку уголком и обронила ее под ноги. Потом достала из нагрудного кармана круглое зеркальце. Глядя в него, Наташа видела все, что делалось у нее за спиной.
— Поднял Барбос, — довольно сообщила она Володе. — Читает. Задумался.
— Задумаешься! — с притворным сочувствием вздохнул Володя. — Что он там?
— Все думает. И какая же у него сейчас морда глупая! — говорила Наташа, не отрываясь от зеркальца. — Показал Немому. Смял записку. Передумал бросать. Расправил ее и спрятал в карман. Наверно, Сазонову покажет.
— Очень хорошо! — одобрил Володя. — Подумают теперь, бандюги, прежде чем за пистолет хвататься…
Усталая Наташа остановилась возле плоского камня, покрытого мхом.
— Отдохнем, — сказала она подошедшему Барбосу. Не дожидаясь ответа Барбоса и не обращая больше на него внимания, она села на камень и вытянула усталые ноги.
— Где ты ухитрился забраться в грязь? — упрекнула она Володю. И тут же вспомнила, что он остался без очков. Чтобы как-нибудь смягчить свое замечание, Наташа достала из кармана лыжных брюк крупную раковину и протянула ему: — На вот, почисть сапоги.
Володя взял раковину и острой стороной стал соскабливать присохшую к сапогам грязь.
Наташа обернулась и случайно взглянула на Барбоса и Немого. Выразительное лицо девушки недоумевающе вытянулось. Оба конвоира уставились на раковину, как на живое опасное существо.