Верховодил сим действом председатель правления «Буренки», старенький бодренький еврей, мотавший срок еще при советской власти за организацию подпольных цехов в Ставропольском крае и чудом не расстрелянный по статье девяносто три прим. УК РСФСР – хищение госимущества в особо крупных размерах. После приветственного слова он блистал, как лорд, благородными сединами и щедро раздавал интервью журналистам, жадно косящимся в сторону столов и нервничающим, что им ничего не достанется.
Лелик и Болек, приглашенные как старые и верные партнеры «Веселой буренки», чокались стаканами с виски. Особую изысканность этому напитку придавал божественный привкус халявы. Они по старой памяти, когда еще челночили в Турцию и Италию, считали такой привкус непревзойденным, хотя ныне без проблем могли скупить любой винный магазин.
– Ну, будем, – приподнял Лелик бокал. – Чтобы все наши враги истаяли в корчах.
– Давай. – Болек отхлебнул виски.
Лелик разом опрокинул содержимое бокала. И тут же закашлялся, выпучив глаза.
– Не в то горло пошло? – сочувственно спросил его друг.
Лелик показал пальцем Болеку за спину.
Тот обернулся и увидел Маргариту Гольдину. Она горделиво, роскошной прогулочной яхтой, уверенно держала курс между рифов и молов – столов и мягких диванчиков. За ней эскадренным миноносцем пыхтел здоровенный Вова Лысоконь.
– Вот тварь, – зло процедил Болек. – Ну нигде от нее покоя нет.
– Боря, я не выдержу. Везде, куда ни пойдешь, она. В «Тургеневе» отдохнуть – она. Здесь – она. На работе – тоже она. Вован еще себе в подмогу аудиторшу приволок. Грымзу эту старую. Эту… – Лелик не нашелся, что сказать.
Уже несколько дней на фирме работала аудиторша, которая, как голодный кабан, рыхлила землю и выкапывала компромат.
– Ой, не напоминай, – отмахнулся Болек, в последнее время тоже все больше пребывавший в удрученном состоянии.
– А прикинь, Боря, если эта грымза аудиторша найдет недавние денежные проводки? Ведь мы их прятали не так, чтобы очень глубоко, – запел о своем наболевшем Лелик.
– Ты мне аппетит решил испортить, да? Ну так давай, порть дальше. Распиши подробненько, чем это все может кончиться.
– Давай-ка еще выпьем…
– Чего пригорюнились? – к ним подошел Кунар, выглядевший весьма импозантно в дорогом сером костюме и ярком галстуке.
– Ты посмотри, – кивнул Болек на Маргариту. – Безутешная вдова с хахалем. И рожа такая наглая, похотливая. Ненавижу…
Лелик в это время опрокинул еще виски и жалобно проблеял:
– Гришенька, пристрелил бы ты ее, что ли.
– Эка тебя развезло, болезный, – покачал головой Кунар.