– Между которыми пролегла пара сотен миллионов долларов.
– Но не все же деньгами меряется.
– Да? – насмешливо произнес Капанадзе.
Лелик сконфуженно потупил глаза, поняв, что спорол что-то несуразное.
– За такие деньги убивают, не задумываясь… А вы в курсе, что из сейфа пропала коллекция антиквариата?
– Точно не знаю, но как-то так… – заюлил Лелик, и было ясно, что он в курсе всего.
– Одна из пропавших вещей всплыла в антикварном магазине «Арбат-Антик». Знаете это место?
– Знаю, – кивнул Лелик.
– И принесла туда вещь Полубогатова… Это значит, она взяла антиквариат из сейфа, а затем стала его сбрасывать за бесценок.
– Зачем ей сбрасывать что-то за бесценок?
– Потому что деньги нужны на проект с казино в Испании. Вы в курсе?
– Ну я…
– Не врать! – рявкнул Капанадзе.
– В курсе.
– Все сошлось, друг мой. Кубик Рубика сложился. – Капанадзе уселся напротив Лелика и ласково посмотрел в глаза: – Леонид, вы не тот человек, который способен жить с таким грузом на душе. И мы раскопаем все. Докажем… И вам без нас не выжить, когда все закрутится – камеры, экспертизы, уголовники-извращенцы в соседях. Только мы вам поможем. За какую-то безделицу – чистосердечное раскаяние. Учтите, при сделке со следствием суд дает срока по самому минимуму. С темы вы уже не слезете. Так хоть душу и срок облегчите. Мы все докажем. Мы уже доказали…
Капанадзе видел, что клиент колеблется, и продолжал наступать:
– Ну что, сотрудничаем? Говорим правду?
– Да, – решительно рубанул рукой воздух Лелик. – Я все скажу. Скажу, кто убил Мопса!
– Вот и хорошо!
Капанадзе вытащил лист бумаги.
– Есть такая процедура – явка с повинной называется. Очень полезная вещь для облегчения участи.
– Все скажу!
Миша Стройбат держал Боксера на мушке. Но вовсе не был уверен, что свалит его с первого выстрела. Потому что у противника был в руке, точнее, под рукой, важный козырь.
Братва все-таки нашла беглого киллера. Стройбат знал, что нельзя их недооценивать. Они, псы, идут по следу, пока не настигнут, сметая все на своем пути. И все-таки он их недооценил.
Как они узнали о Наташе? Он никому не говорил о ней. Он вообще мало кому что говорил о себе – это залог выживания в его профессии, где смерть всегда стоит за спиной, и никогда не знаешь, смахнет она неожиданно косой тебя или того, кто рядом с тобой.
Расстался он с Наташей три года назад. И когда его приперло, то решил податься к ней, перекантоваться в тишине, определиться, что делать дальше. Он знал, что она одна. И что она его примет. Потому что она любила его. А он? Трудно сказать, Возможно, что тоже любил, если бы кто-то объяснил ему значение этого слова. Во всяком случае, тот год, что они прожили вместе, был самым лучшим в его жизни.