– У меня двенадцать человек в этой сече полегло. Плач великий сегодня в посаде будет, Путислав.
– На роду каждому написано. Отряди тех, у кого кони больше устали. Пусть в Киев пленников гонят да возчиков охранят. Сам со мной пойдешь. Еще на день задержимся, может, посольство близко.
Горыня кивнул, нахлобучил шлем и снова перекинул ногу, вставляя ее в седло. Толкнув коня коленями, он отъехал, и тут же его зычный голос разнесся по полю боя, отдавая приказы. Путислав вытащил из-под седла тряпицу, смоченную конопляным маслом, и протер клинок своей сабли, прежде чем бросить ее в ножны. Он почувствовал на себе взгляд, покрутил головой и увидел, что у ближайшего воза, прислонившись спиной к колесу, сидит раненый воин в блестящей кирасе и глухом шлеме, закрывающем почти все лицо. Кираса была прорублена страшным ударом топора, а на шлеме видны были несколько зарубок от ударов мечей и сабель. Человек зажимал рану на бедре рукой в пятипалой грубой кожаной рукавице.
Увидев, что к нему подъезжает русич, наемник снял с головы шлем и бросил рядом с собой наземь. Гладко выбритое лицо было залито потом, длинные темные волосы спутались и прилипли ко лбу и щекам. Блестящие карие глаза смотрели весело и торжествующе.
– Вовремя ты подоспел со своим отрядом, киевлянин, – сказал раненый с чудовищным акцентом. – Я уже думал, что святому Петру пора открывать ворота небесной обители для нас.
– Вас было слишком мало, чтобы оборонить столько обозов. Лесные людишки, видать, давно пронюхали о караване, потому-то такую большую ватагу собрать сумели.
– Нам платят хорошо, но большой отряд стоит дорого, – пожал плечами наемник.
– Так то ж верная гибель, – спрыгивая с коня, сказал Путислав.
– А как же, верная, – рассмеялся иноземец и ткнул пальцем в небо: – Рано или поздно все мы будем там. А срок зависит от Бога. Рубить мечом и командовать в бою – это все, что я умею. Выживу – куплю дом в Кельне, поставлю мельницу с водяным колесом, женюсь, если буду еще в силе.
Путислав подозвал одного из своих дружинников и велел перевязать наемника. Рана оказалась от стрелы. Воин выдернул ее сам, но потерял много крови и не мог уже стоять.
– Как тебя зовут? – спросил русич, проникшись уважением к мужеству воина.
– Кристиан Иоахим Летов-Форбек! – с гордостью ответил наемник. – К твоим услугам, киевлянин. А как твое имя?
– Путислав. Я – сотник князя киевского Ярослава, а здесь, чтобы очистить дороги для торгового люда.
– Сегодня ты славно сражался, – похвалил наемник, – такую орду побил!
– Ты тоже славно сражался, – кивнул в ответ Путислав. – Из каких же ты краев… Кристиан? Какого роду-племени?