С Борисовым Антон встретился на конспиративной квартире почти на час позже, чем они договаривались. Дважды у него возникало подозрение, что за ним ведется слежка, и оба раза ему приходилось очень ненавязчиво и аккуратно уходить, проверяясь. Главное, не показать раньше времени, что ты ее обнаружил. Пока наблюдатели находятся в неведении, никаких дополнительных мер они принимать не будут. Но если зародится подозрение, что ты слежку заметил, то система мгновенно усложнится. Может усложниться до такой степени, что заметить слежку станет почти невозможно.
Антон все это знал очень хорошо, знал, как можно вести наблюдение несколькими сменяющими друг друга бригадами, как можно вести его с помощью технических средств. Будь ты хоть семи пядей во лбу, а хорошо подготовленный противник тебя обязательно переиграет. Поэтому он изо всех сил демонстрировал безмятежное состояние духа и радужное мировосприятие. А то, что его потеряли в гипермаркете наблюдатели, если таковые и были, то дело вполне допустимое. С их стороны. И второй раз тоже. Они же могли не знать, что из офисного центра есть второй выход и что он был открыт.
– Так ты уверен или не уверен, что за тобой было наблюдение? – во второй раз спросил полковник Борисов, набычившись и барабаня пальцами по крышке стола.
– Нет, не уверен, – заявил Антон. – Я даже старался не проверяться лишний раз, чтобы не возбуждать у них подозрения. Просто они сами меня потеряли, если «они» были.
– Уверен, что ушел от слежки?
– Абсолютно!
– Абсолютно, – передразнил его Борисов и вздохнул. – Ладно, не верить я тебе не могу, все-таки не первый день работаешь. Будем считать, что квартиру ты мне не «спалил». Что по делу?
Антон уже достаточно хорошо уложил у себя в голове все доводы в одну цепочку, чтобы теперь, не сбиваясь и не мямля, изложить все шефу в лаконичной убедительной форме. Борисов удивленно посмотрел на молодого оперативника, потом откинулся на спинку кресла и покачал головой:
– Как-то у тебя все лихо увязывается! Выставку привезли, заранее копии подготовили, консультанта убрали, ювелира убрали, полковника Бельшицкого убрали, Сеню Морячка и старшего лейтенанта Козлова убрали. Все, теперь вывози драгоценности по не установленному полицией каналу, и концы в воду. Остается международный скандал, и мы по уши в дерьме.
– Остается еще мадам Валери, – напомнил Антон, – остается Слепень со своими ребятками и со своим интересом ко мне.
– Остается еще старший научный сотрудник музея Славина, – добавил Борисов.
– Возражаю!
– Почему?
– Она не замешана.