— Расскажите-ка лучше, что еще вы хотите сделать перед смертью.
— Перед смертью? Нет уж, я пока умирать не собираюсь. Я тут придумал сверхпрочные теннисные ракетки. Могу начать их производство в Чикаго или, например, в Нью-Йорке либо продать кому-нибудь свои идеи. А еще я мастер придумывать идеальные убийства.
Бруно снова посмотрел на него снизу вверх, пристально и как будто с вызовом.
— Надеюсь, то, что вы меня сюда пригласили, никак с этим не связано. — Гай сел в кресло.
— Господи боже мой! Слушайте, Гай, вы мне нравитесь! Ну честное слово!
Грустное лицо Бруно прямо-таки умоляло Гая немедленно заявить об ответной симпатии. Такой покинутый вид, такие несчастные глаза! Гай смутился и стал рассматривать свои руки.
— И что же, все ваши идеи так или иначе ведут к преступлениям?
— Конечно, нет! Просто есть вещи, которые мне хочется когда-нибудь сделать. Например, дать кому-нибудь тысячу долларов. Нищему какому-нибудь. Как только у меня появятся собственные деньги, я первым делом так и поступлю. Но вы признайтесь, вам никогда не хотелось что-нибудь украсть или кого-то убить? Наверняка же хотелось! Это со всеми бывает. Вам не приходило в голову, что на войне кому-то нравится убивать людей?
— Нет.
Бруно помедлил.
— Ну конечно, никто не станет об этом трубить, все боятся! Но были же в вашей жизни люди, которых вам хотелось убрать с дороги?
— Нет, — отрезал Гай и вдруг вспомнил: Стив.
Когда-то он и правда задумывался об убийстве Стива.
— Конечно, были. — Бруно наклонил голову набок. — По глазам вижу. Почему вы не хотите это признать?
— Может, у меня и случались шальные мысли, но я никогда не планировал воплощать их в жизнь. Не такой я человек.
— А вот тут вы ошибаетесь! Любой человек способен на убийство. В этом деле имеют значение обстоятельства, а вовсе не склад характера. Если человек загнан в угол, его может спровоцировать любая мелочь. Кого угодно. Даже вашу бабулю. Уж поверьте.
— Не согласен, — коротко ответил Гай.
— Ей-богу, я тысячу раз был на волоске от убийства папаши! Вот вам кого хотелось убить? Любовников вашей жены?
— Да, одного из них, — пробормотал Гай.
— И далеко вы зашли в этом желании?
— Никуда я не зашел, я просто об этом подумал.
Он вспомнил бессонные ночи, сотни бессонных ночей. Мысли, что не будет ему покоя, если он не отомстит. Могло ли тогда его что-то спровоцировать?
— Вы тогда были гораздо ближе к убийству, чем можете предположить, — негромко проговорил Бруно себе под нос.
Гай посмотрел на него в замешательстве. Бруно склонился над столом, опустив голову, и в этой позе напоминал кошмарного крупье.