Тут Хауленд понял, что Джерард не шутит, и улыбка сошла с его лица. Вероятность такого хода событий была небольшая, но все же была.
— Хм-м…
— Разве что он сам нам об этом расскажет, — прибавил Джерард.
— И как вы предлагаете развязать ему язык?
— О, я все еще надеюсь на чистосердечное признание. Вина изводит его. А я намерен выложить перед ним факты, которые сейчас собирают мои люди. У меня к вам одна просьба, Хауленд. Когда ваши… ваши быки ринутся проверять показания, — Джерард ткнул пальцем в бумаги на стуле, — пусть не трогают мать Гая Хэйнса. Не хочу, чтобы она его предупредила.
— А… Поиграете с мистером Хэйнсом в «кошки-мышки».
Посмеиваясь, Хауленд отвернулся к телефону и сделал звонок по какому-то отвлеченному вопросу. Джерард ждал, злясь на то, что вынужден передавать Хауленду свои наработки, что должен на время оставить историю Чарльза и Гая Хэйнса.
— Ну… — Хауленд испустил длительный вздох. — …И чего вы от меня хотите? Чтобы мы вывалили эту вашу информацию на сыночка? Думаете, он тут же сдаст все подробности своего преступного сговора с архитектором Гаем Хэйнсом?
— Не надо ничего на него вываливать. Я люблю работать чисто. Мне нужно еще несколько дней, может, недель, чтобы закончить с Хэйнсом, а потом я прищучу их обоих. Я передаю вам информацию, потому что официально устраняюсь от расследования — то есть они должны в это поверить. Уезжаю в отпуск в Айову — что, кстати, правда — и Чарльза поставлю в известность. — Джерард сверкнул зубами.
— Мне будет очень трудно сдержать парней, — заметил Хауленд с сожалением. — Вы просите нас бездействовать все то время, пока вы будете собирать доказательства вины Гая Хэйнса.
— Между прочим, — Джерард помахал шляпой. — Даже располагая моими сведениями, вы не сможете расколоть Чарльза, а вот Гая Хэйнса я бы мог расколоть хоть сейчас.
— А мы бы, значит, Гая Хэйнса расколоть не смогли?
Джерард посмотрел на прокурора с нескрываемым презрением.
— А вы разве хотите его расколоть? Вы ведь считаете, что он ни при чем.
— Поезжайте уже в свой отпуск!
Джерард методично сложил бумаги.
— Я думал, вы мне их оставите, — вмешался Хауленд.
— О, если вы считаете, что они вам понадобятся…
Джерард любезно вручил ему пачку бумаг и повернулся к двери.
— Не поделитесь, чем вы готовы расколоть Гая Хэйнса?
Джерард пренебрежительно хмыкнул.
— Он страдает от угрызений совести.