Иногда она подолгу расхаживала вдоль распластанного на камне тела, склоняя точёную головку то на одно плечико, то на другое. Словно гурман перед изысканным кушаньем, никак не способный выбрать, с какого именно лакомого кусочка ему начать. И проснуться не получалось. Сердце колотилось, беззвучный крик рвал горло, душил изнутри, и ужас длился и длился. И где-то глубоко Конан знал, что не сможет проснуться — до тех самых пор, пока мерзкая птица не начнёт ужин.
И вот тогда-то он и начинал — там же, глубоко-глубоко и почти неосознанно, но начинал! — хотеть, чтобы самое ужасное случилось побыстрее.
И вот это, пожалуй, было самым страшным.
* * *
— Заночуем здесь! До заката всё равно не будет больше ни одного подходящего места, если выступим с рассветом — будем в Сабатее завтра не позже полудня.
Конан молчал, грея руки о кружку. Напиток был горьким, хорошо восстанавливал силы. А ещё он был горячим. И это радовало. Ночи в степи оказались неожиданно прохладными даже сейчас, ранней осенью. Странно, раньше как-то не замечалось.
— Прибыл гонец от Сая. Хочешь с ним поговорить?
Конан отрицательно мотнул головой. Говорить не хотелось. Ни с кем и ни о чём.
— Ну и правильно. Я отправил его спать, парень совсем вымотался, двое суток в седле. Приятная новость: наше войско выросло чуть ли не вдвое — славный король Анакии поспешил загладить свою ошибку и прислал три вольных отряда от своих щедрот. Опытные, и, что самое важное — привыкшие действовать сообща. Не иначе, как кто-то из богов пнул этого несчастного тупицу как следует по соответствующему месту, заменяющему ему голову! Гхаза пока молчит, а Баалур сообщает, что отослал сотню копейщиков прямо в Сарк. Мы же всё равно его не минуем. Для Баалура, конечно, маловато. Вон перепуганный твоим визитом под его стены правитель несчастного Аббадраха где-то умудрился раздобыть почти две, плюс половину собственной гвардии. А ведь Аббадрах по сравнению с Баалуром — деревня деревней… но с паршивого каменного варана — хотя бы хвост на перчатку!
— Сай далеко?
— Около двух дневных переходов. Идут ускоренным маршем. Если повезёт — отстанут не более, чем на сутки. Ты бы поел, что ли.
— Эта дорога ведёт в Сабатею?
— А куда же ещё-то? Мы же вроде…
— Прямо в Сабатею? Нигде никуда не сворачивая? Не разветвляясь? Глухой ночью на развилке не хотелось бы уточнять.
— Здесь нет развилок… — растерянно проговорил Закарис прежде, чем до него дошло. — Опомнись! Люди не выдержат! Да и ты сам…
— Я — выдержу, — Конан встал и с хрустом потянулся.
— Но лошади…
— Нахор тоже выдержит.