– Да я и не думал, что он убить себя сможет.
– Ха, о дыбе подумал – сразу ножик и сунул себе в бок, – сказал, оскалившись, Кошкаров.
Еще час мы обсуждали ловушку для отца теперь уже, возможно, не будущего патриарха и не деда царя всея Руси.
Следующим утром, как обычно, я собирался во дворец, мои лекари уже в рассветном полумраке грузили телеги с больничным имуществом, все это перебиралось в Сретенский монастырь, больничка у меня в усадьбе закрывалась: свою задачу она выполнила. Ходкевича увезли еще вчера днем, его я даже не видел. Но, со слов Ирины, он обещал меня навестить через несколько дней, перед тем как уехать в Литву. Плещеев также нас покинул – уехал к Хворостинину, пообещав приехать через два дня для осмотра.
В Кремле, как обычно, в первую очередь я был у государя; поговорив с ним и осмотрев, пошел в Думу, проходя мимо Захарьина-Юрьева, который ожидал Иоанна Васильевича, поздоровался с ним и как бы между делом заметил:
– Слушай, Никита Романович, у меня в порубе один холопишко песни красиво поет, заслушаешься. Мне кажется, такие песни даже царю интересны будут.
Тот побледнел и ничего в ответ не сказал, я поклонился и пошел дальше. В голове был один вопрос: клюнет боярин на меня или нет и когда ждать рыбака? Но так как раньше завтрашнего дня нападение на меня было маловероятно, я отправился дальше по своим делам. После Думы мой путь лежал в лекарскую школу.
Там стоял шум и гам, мои лекари, которых я учил уже два года, расставляли все на свои места, готовили учебные классы к занятиям и командовали послушными новичками. Новые ученики в основном были из родов нищих боярских детей, которых родители не могли даже собрать для смотра, а посему с удовольствием отправили учиться на лекарей, на полном царевом обеспечении, освободившись, таким образом, от лишних трат, а также не очень крепких отпрысков, вряд ли способных стать настоящими воинами. Было еще три паренька из детей дьяков, которые почему-то захотели, чтобы они стали лекарями, а не продолжили отцовскую профессию. Ну мне-то что, с кремлевскими дьяками всегда жил дружно, почему я должен отказать, неплохо иметь обязанных чем-то тебе бюрократов.
Жить все ученики, которых и было-то пока всего пятнадцать человек, должны были в монашеских кельях, питаться тоже с монахами. Единственное, что смог для них сделать, – это выпросить у отца Кирилла, чтобы время молитвы для них было не таким продолжительным, как для монахов, ведь им еще надо было и учиться.
Лекарей я планировал учить два года: в первое полугодие – обучение грамоте, простейшей арифметике и заодно зазубривание строения человеческого тела. Со второй половины года начиналась уже настоящая учеба. За основу взял практическую подготовку – я не собирался забивать им голову всяческими теоретическими рассуждениями, они должны были работать как парамедики в наши дни, хотя азы сангигиены им тоже будут даваться. Все теоретические моменты медицины и проблемы лечения болезней я оставил для существующего пока только в моем воображении университета.