Ах, какая это была песня! Нет, это была не песня – это была клятва, глаза Окуневской горели, губы повторяли священные слова: «В бой, славяне! Заря впереди!»
Он вдруг понял, что эту песню сейчас слышит и повторяет слова вся страна.
И вот звучит выстрел, и голос Окуневской обрывается – боже, какое у нее было красивое, чувственное лицо пятьдесят пять лет назад, оно вновь жило последние мгновения, сохраненное пленкой, – и вот певица уже падает, и толстый, свиноподобный гитлеровец с самодовольной ухмылкой складывает руки с пистолетом. Но что это? Песня оживает вновь, теперь ее поют многие голоса, ее поют партизаны, и другая девушка, та, что тайно слушала радио, шагает с ними с винтовкой, и взгляд ее горит яростью.
Взгляд. Вот в чем был скрытый смысл названия этой передачи. Не созерцание, а чувство, пылающий взор борьбы за справедливость.
На экране опять появилась студия программы «Взгляд». Она была пуста, и было непонятно, куда делись ведущие. Так длилось секунд десять, и затем неподвижную камеру сменил видовой фильм про осень. Красивый, спокойный, как у нас бы сказали, релаксационный – на советском ТВ такими заполняли технические паузы.
«Их все-таки убрали? А зачем? Они же вроде как… Черт, как все просто. Сыграть на протестных настроениях. Никому в голову не придет, что ребята сработали на официоз. Была форточка вольнодумства, ее прикрыли – значит, масса назло потребует разборки с НАТО. Инициатива только снизу. Руцкой получает абсолютный карт-бланш. Ну а как организовать и направить пиплов на майданах – это мы знаем. Это мы проходили».
– Поступают сводки. В городах СССР народ выходит на стихийные митинги, – голос Светланы взволнованно и звонко разрезал вуаль расслабляющей музыки. – Дать на экран?
– Не нужно, – безразличным тоном ответил Гаспарян. – Инцидентов же не ждете?
– Все контролируют ДНД и ОКОД. Штатные сотрудники, конечно, наготове, но не маячат. В СССР же свобода собраний.
– И в Брянске тоже? – спросил Виктор.
– Агха… – Светлана зевнула, прикрыв ладошкой рот. – На площади Ленина, там есть возможность трансляции лазерным проектором. Да, поют «Ночь над Белградом». Весь Союз поет. Народ из архивов домолинии повытащил. С клипом здорово получилось, я сама не ожидала. Прямо шок был. Что значит свобода творчества.
– И в Сибири? Там же ночь глубокая.
– Ну так народ-то по «голосу» сразу узнал, что бомбят. И сидели, ждали «Взгляда», что скажут. Всю страну перебудили. Может, завтра для отдыха выходной объявить?
Мягкий осенний вечер на экране вдруг мигнул и исчез; вместо него возник большой зеленый купол, подсвеченный прожекторами, на котором в пелене мелкого осеннего дождя развевался красный флаг.