– Как это могло произойти? – спросила Светлана.
– Как, как… Да никак! В данном месте ни наши не могли его сбить, ни сербы. Даже если бы хотели. Никто и не думал про «Кортик», не делали его для этого.
– Что теперь будет? – Виктор почувствовал, что этот банальный вопрос неожиданно стал очень уместен.
– Эскалация военных действий. Термин вам знаком, надеюсь?
– И ничего нельзя сделать? Меня, например, Клинтону показать?
– Да что вы, кузькина мать, что ли? Чем меньше он вас видел, тем больше боится!
Запищал зуммер системника.
– Все! Тотальный мозговой штурм! – воскликнул Гаспарян. – Через пять минут Руцкой говорит по телефону с Клинтоном про инцидент. Срочно придумать причину, почему мы его сбили, так, чтобы СССР ни в чем нельзя было обвинить. Насчет того, куда ДКХП перенаправляло ракеты нашей электроникой, ни звука! Все, все думают. Почему мы его сбили? Почему мы его сбили?
– Не заметили, вот и сбили, – машинально выпалил Виктор.
– Что? Что вы сказали?
– Он же невидимка. Мы его не заметили, вот и сбили. Югославы так шутили… у нас.
– А вот шутки они от нас не ожидают, – подметила Светлана.
– Стойте. Стойте… Невидимка, не заметили – и сбили. Никто не виноват. Слушайте, полный бред какой-то, но что-то мне подсказывает… Клинтону ведь тоже эта эскалация на фиг не нужна, он небось уже после станции трясется.
Гаспарян застучал пальцами по столу.
– Если этот идиотизм прокатит, я, наверное, уйду в отпуск.
– А разговор транслировать не будете? – вежливо осведомился Виктор.
– Нет. Хватит уже с вас. Еще сглазите. Все, ждем.
…Пикселы на рабочем столе четырнадцатидюймового экрана чуть мерцали, смешиваясь с мерцанием газосветных ламп, и Виктор по привычке подумал, вызвано ли это несовершенством монитора или же в настройках можно выставить частоту обновления повыше. И еще он подумал, что никогда не следует считать, что в этом мире от тебя ничего не зависит.
– Все, – устало произнес Гаспарян и закрыл лицо руками. На него встревоженно уставились три пары глаз.
– Нет, товарищи, все, все хорошо. Клинтон перевел в такую формулировку: разведывательный полет был совершен успешно, самолет не замечен, экипаж выполнил задачу, машина попала под случайный огонь. Есть чем оправдаться перед избирателями, не взрывая мира. Вот если бы они этого героя-любовника на Маккейна заменили… Ладно. Теперь будем искать, кто нам подбросил идею «Кортиком» сбивать.
– Слушайте, а я, кажется, знаю! – воскликнул Момышев.
– Что именно?
– Я вспомнил. Знаете кто? Будете смеяться: первый хроноагент.
Лицо Светланы вытянулось.
– Вы уверены? Мне это не встречалось в архивах.