– Туда? Конечно. Вам напомнить телефон, вы не потеряли?
– Нет… нет, у меня записан. Спасибо. Впрочем, наверное, уже поздно…
– Обязательно позвоните. Вас же ждут!
Он вышел в коридор; сопровождающих на этот раз не было. Виктор вдруг заметил, как колышутся жалюзи от невидимой за тонкими алюминиевыми полосами закрытой форточки. Раньше это не допускалось, но осмыслить изменения было некогда: он достал мобильник и спешно набрал знакомый номер.
– Да, я слушаю! Ты как там? – услышал он в громком наушнике знакомый и такой приятный голос Вероники.
– Все нормально. Не разбудил?
– Нет! Я не спала! Мы на митинг ходили, на Ленина! Все так переживали! Как у тебя?
– У меня порядок! Здесь все есть, удобно!
– Что-нибудь надо?
– Нет, нет, пока ничего!
В коридор вошла уборщица в зеленоватом синтетическом халате и сером переднике, катя перед собой большой черный пылесос. «Уралец», – разглядел Виктор надпись на рояльно отсвечивающем пластике.
– Все отлично! Я тебе потом еще перезвоню! Спокойной ночи! Целую!
– Я тебя тоже! Счастливо!
«Ну вот, и личная жизнь почти задалась, – подумал он, – выйду отсюда – надо будет победу отметить».
…Когда он вернулся, в двести двенадцатой завораживающе пахло кофе. На столе Виктора стоял коричневый одноразовый стаканчик в черном, специальном меланитовом подстаканнике, чтобы не плескало, и бумажную тарелочку наполняли солнечные кружочки климовских крекеров. Виктор Сергеевич поднес пластмассовую посудинку к губам и ощутил по-детски знакомые тепло и аромат; так пах кофе, который родители заваривали в большом зеленом алюминиевом кофейнике. Он осторожно отпил глоток.
– Ну как? – спросил его Момышев. – Это я из дома принес! Называется «Столичный буфет». В ретростиле, смотрите.
И он показал красно-коричневую коробку с черными узорами и белыми надписями: «Кофе натуральный. Первый сорт».
– Класс, – ответил Виктор и положил в рот крекер, почувствовав вкус картошки, жаренной на сале с ветчиной. – И крекеры из дома?
– Нет, здешние.
– Я тоже люблю климовские… – Светлана задумчиво посмотрела на свой экран и поправила прядь волос, сбившуюся на лоб. – А давайте, пока у нас пауза и неожиданный Хеллоуин, попробуем-ка мы склонить к возвращению духов умерших.
Глава 29
Передача с того света
Гаспарян недоуменно поднял брови. Кстати, в этот момент Виктор заметил, что Гаспарян пьет кофе не из местного одноразового, а из своего дорожного. Такой потертый, алюминиевый, видать, из тех, что появились в Союзе вскоре после войны, – не иначе, у немцев переняли. Может быть, привычка, а может, человек пьет только из своего стакана.