С ноября 1944 по декабрь 1945 года в Польше был убит 351 еврей преимущественно в Люблинском и Кёльцском воеводствах. 11 августа 1945 года прошёл еврейский погром в Кракове. В 1946 году шли нападения на евреев в больших городах – самым кровавым был погром в Кёльце 4 июля 1946 года, когда погибли 42 еврея. Послевоенные погромы зачастую организовывались вооруженным подпольем: всё теми же Армией Крайовой и Национальными вооруженными силами. Как следствие, с момента освобождения страны от немецкой оккупации до лета 1947 года в Польше погибло около тысячи евреев.
Информация к размышлению:
Всё заново: «новые мусульмане» Европы
Вопрос для нормального человека с практическим мышлением: если в одной лодке плывут декоративный кролик и здоровенная голодная крыса – кто кем пообедает? Не с точки зрения политкорректности или поиска, в чём суть загадки – нет тут ни загадки, ни притчи, ни ребуса, – а в реальной ситуации? Ну вот то-то же. Как пел по другому поводу поэт Александр Дольский, в конечном счёте всё решают «злоба, серость и клыки». В том числе в современной «толерантной» Европе. Где террористы в Париже перебили зимой 2015-го массу народу, среди которого были евреи, убитые именно за то, что они евреи, – в кошерном магазине. И никто по этому поводу особенно не прослезился, не содрогнулся и не выразил с евреями какой-то специальной солидарности. Кроме израильтян.
Нет, разумеется, огромная толпа народу прошла по улицам Парижа, имея во главе пару рядов политиков мирового класса – от французского президента и израильского премьера до российского министра иностранных дел. А также фигур малозначимых, но пробивных вроде президента Мали. Зрелище было внушительное. Телекамеры всех сняли, а телеканалы показали в правильном ракурсе и с правильными словами. Что не помешало партии Франсуа Олланда, который как раз был на тот момент президентом «прекрасной Франции», с треском проиграть местные выборы в пользу правых и ультраправых. Так как ходить по столице страны со значками «Мы все “Шарли Эбдо”» (бульварный анархистский журнал с этим названием отличился серией карикатур на пророка Мухаммеда, став первой мишенью террористов – евреями они занялись потом) – это одно. А безопасность, в том числе собственных детей, – другое. Совсем другое.
Автор до сих пор не понимает, почему на колонну демонстрантов – символ не столько антитеррористической солидарности, сколько смеси расчёта политиков, обывательской наивности и глупости (вежливей сказать невозможно) журналистов, соревновавшихся в славословиях Франции и Олланду (рейтинг которого на короткий период повысился), не было совершено покушения. Напоминало это коллективное европейское помешательство демонстрацию обитателей курятника, выражающих после набега лисы солидарность с теми, кем она уже закусила. Не исключено, что всех прочих лис в округе зрелище такого рода ввело бы в ступор. Во всяком случае, смеяться они должны были бы до колик. Какой была реакция европейских террористов на парижское брожение по бульварам, нам знать не дано. Скорее всего аналогичной. Впрочем, обеспечение безопасности жандармерией данных конкретных людей, участвовавших в демонстрации, несомненно, было проведено не на страх, а на совесть. Слишком уж много там было президентов и премьер-министров. К чему рисковать?