Маневр не сработал. Стражник сунул было ключ в скважину, но остановил руку. Чтобы тюремный офицер, да еще в компании двух благородных синьоров предпочел вонючий задний проход, куда вывозят бочки из выгребных ям да очистки с кухни... Никогда в жизни!
Горан не дал ему высказать сомнений. Удар рукоятью шпаги в подбородок ответил на все вопросы: да, происходит побег из тюрьмы. С грохотом, как и все запоры в этом гостеприимном месте, открылся замок. Алекс швырнул тюремщика вперед, Горан запер дверь за четверкой.
Они оказались в узком пенале между внутренней и наружной стеной. Над головой – полоска потемневшего неба. Сзади обеспокоенные вскрики, потом взвыл рожок тревоги. На пути к свободе оказалась массивная дверь.
– Где ключи? – взревел Алекс, не забывая о ламбрийском говоре.
– В главной караулке... – проблеял начальник. – Этим выходом пользуемся не каждый день. Берем ключи и...
– Какого дьявола молчал?!
Сердиться скорее нужно на себя самого. Князь не удосужился обсудить с офицером сценарий побега.
– Синьоры! – подала голос Иана. – Чтобы прислать отряд к внешним створкам этих ворот, нужно минуты три.
То есть три минуты на то, чтобы найти путь из каменного мешка. Иначе – смерть. Впрочем, положение Ианы не особо изменилось. Ей все равно умирать. Бесконечно радостно, что муж не оставил, бросился спасать очертя голову. Бесконечно горько от того, что он не переживет ближайшие часы...
У Горана появилось другое мнение.
– Подсадите, господин. У берегов Таба я выучил один фокус.
Алекс покорно подставил спину, разогнулся. Его друг, упираясь ступнями в плечи князя, не доставал до края стены более чем два своих роста. С земли было видно, как вдруг покраснела его шея, а из горла донесся сдавленный хрип... И Горан взмыл вверх, почти не толкнувшись ногами! Пальцы вцепились в камни, он подтянулся. Через минуту к заговорщикам спустился поясной ремень, связанный с перевязью шпаги, до него можно уже было допрыгнуть без всяких чудес с выбросом Силы.
Начальник тюрьмы, упустивший самого важного злодея в истории тюрьмы, вдруг почувствовал облегчение. Теи, переметнувшиеся к ламбрийцам – воистину страшные люди. Слава Создателю, что оставили в живых.
В стену ударили винтовочные пули, на голову тюремного офицера брызнула каменная крошка. Что толку стрелять, если на стене больше никого нет?