Но как же Пенни?! Кому, как не Каролине, прийти сейчас на помощь сестре? Келлз должен ее понять!
— Мы сестры! — закричала Каролина. — Нас должны продавать вместе.
— Что это ты раскричалась? — спросила Пенни. — Чего ты от них хочешь?
Пенни, демонстрировавшая недюжинные способности к карточным играм, не была столь же талантлива в освоении иностранных языков. Возможно, она просто ленилась учить чужие языки. Так что Каролине пришлось пояснить:
— Мы ведь сестры, Пенни, и нам желательно попасть в одни руки. Об этом я и кричала.
— Сомневаюсь, что они примут во внимание твои пожелания.
— Кое-кто примет, — с загадочным видом проговорила Каролина. — Вот увидишь.
Каролина уже хотела поделиться с сестрой радостной вестью о том, что Келлз жив и готов прийти к ним на помощь, но, взглянув в его сторону, внезапно осеклась. Келлз, пробираясь сквозь толпу, приближался к помосту, пристально глядя на сестер. Его взгляд, взгляд холодных серых глаз, в которых не было ни тепла, ни сочувствия, насторожил Каролину. Может, он хотел таким образом дать ей понять, чтобы она молчала, даже Пенни не говорила о том, что он здесь? Ну конечно! Пенни могла бы громко крикнуть, позвать его по имени — и тогда конец! Все так, но откуда такое равнодушие в этих серых с прищуром глазах?
— Наивная девочка! Ты всегда видела все в радужных тонах, а жизнь куда более мрачная штука, поверь. Да нас здесь и за людей никто не считает! Станут они думать о том, кто здесь сестры, а кто тетя с племянницей! Смотри, какой сброд здесь собрался. Вот этот — наверняка сутенер, а от тех двоих вообще избави Бог! Гляди, как облизываются, извращенцы чертовы! Кэрол, нам еще повезет, если мы доживем до утра!
— О, я уверена, что нас купит какой-нибудь приличный господин, — с беспечной улыбкой откликнулась Кэрол.
«Наверное, Пенни считает, что я сошла с ума, — подумала Каролина. — Но, с другой стороны, как еще приободрить сестру, не раскрывая инкогнито Келлза?»
Пенни в ужасе взглянула на младшую сестру. Уж не лишилась ли бедняжка рассудка? О чем она говорит? О каком приличном господине мечтает? Неужто она полагает, что кто-то станет церемониться с рабыней? Чуть что не так, есть верное средство — кнут! Кнут — штука на редкость убедительная, ей, Пенни, пришлось испытать это на собственной шкуре. Надо бы Каролине спуститься с небес на землю и готовиться к тому, что еще до заката солнца ей придется отведать подобное угощение. Зная сестру, Пенни не сомневалась: Кэрол, как и она сама, как любая из женщин, носящих фамилию Лайтфут, не сможет покориться без борьбы! И тогда — дай Господь ей сил и терпения.