В комнате вдруг стало очень тихо. Каролина подняла голову. Она казалась на удивление спокойной — ей уже не было нужды притворяться.
— Да, — кивнула она, — вы знаете, и я знаю. Но Келлз не знает. Он человек принципов. Когда Келлз был англичанином, он был всецело предан своей стране, теперь, когда он превратился в испанца, он столь же предан Испании. Я говорила ему, кто он такой, но Келлз запрещал мне даже заикаться об этом. О, Рамон, все, чего я хотела, — это вернуть его в прежний мир, в жизнь, которую он вел когда-то. Но, кажется, я принесу ему только несчастье. Для него я остаюсь еретичкой и женщиной английского пирата.
Она остается еретичкой для кого? Для безбожника-флибустьера! В другое время дон Рамон оценил бы юмор ситуации. Но сейчас, глядя в грустные глаза этой женщины, он не мог смеяться, мог только плакать.
— Он оказал мне честь, влюбившись в меня дважды — вначале как Келлз, затем как дон Диего. — Каролина попыталась улыбнуться, и ей это почти удалось. — Но однажды я разбила ему жизнь и не хочу повторять ошибку! — Голос Каролины звенел от волнения. — И поэтому завтра утром я поклянусь перед всеми в том, что маркиз Солтенхэм на самом деле Келлз. И кто, скажите, мне не поверит? Кто не поверит, если его опознает сама Серебряная Русалка из Порт-Рояля?
— Они и вас повесят, — тихо сказал Рамон. — Если, конечно, не захотят дождаться аутодафе, чтобы сжечь живьем.
Каролина скорбно усмехнулась.
— Возможно, я и заслужила костер, — пробормотала она. — За то горе, что принесла Келлзу.
Дон Рамон схватил ее за руки, словно желал сделать пленницей Эль-Морро навеки, пленницей там, где распоряжался он один. Смуглое лицо его исказилось.
— Каролина, забудь об этом! — проговорил он чуть охрипшим голосом. — Бежим, бежим вместе! В порту стоит корабль «Эльдорадо». Каролина задумчиво смотрела на коменданта Эль-Морро; казалось, она колеблется, принимая решение. — Капитан корабля и команда будут сегодня пьяны, в городе праздник. Здесь, в подземелье, томятся капитан и команда «Божьего суда». Я освобожу их, Каролина, я найду шлюпку. Не составит труда одолеть тех, кого оставят охранять корабль. И мы с тобой вместе уплывем на этом бело-золотом корабле. Мы…
— Куда мы уплывем? — с грустью спросила Каролина. — В Испанию, где меня могут опознать и сжечь? В Англию, где тебя передадут испанскому послу? Ведь посол отправит тебя в Испанию, и тогда тебе не миновать костра. Или в Голландию, где нас просто не примут? А может, во Францию, с которой Англия сейчас ведет войну? О, Рамон, в этом мире нет для нас места.