После ужина капитан Бэнкс поднялся и, в цветистых выражениях поблагодарив хозяйку за угощение, сообщил, что не может оставаться в гостях дольше, поскольку на корабле его ждут неотложные дела. Каролина явно обрадовалась, что капитан сразу же направляется на корабль.
— Капитан Бэнкс, — сказала Каролина, обворожительно улыбаясь. — Я прошу вас об одолжении. Я знаю, что вы плывете в Йорктаун, а оттуда рукой подать до Левел-Грин.
— О да, — с улыбкой ответил капитан. — Я с удовольствием передам им привет.
— Это не совсем то, о чем бы я хотела вас попросить, — сказала Каролина, встретив вопросительный взгляд Бэнкса. — Я бы хотела, чтобы вы передали им небольшую посылочку.
С этими словами Каролина достала пару башмачков, стоявших на ближайшем стуле, и, завернув в чистую льняную салфетку, быстро перевязала их лентой.
— Я была бы рада, если бы вы смогли передать пару этих башмачков госпоже Летиции Лайтфут, и никому другому, — сказала она, добавив с улыбкой: — Моя мама не одобряет мой выбор туалетов, но эти простенькие башмачки — просто сувенир, привет из тех мест, где живет ее дочь.
Каролина засмеялась, но вдруг, став серьезной, со вздохом сказала:
— Тяжко жить вдали от дома, зная, что тебе туда дорога заказана.
Коротышка-капитан деликатно кашлянул. Он знал историю Каролины Лайтфут и был решительно на ее стороне.
— Я думаю, там, в Левел-Грин, все скоро образуется, — пробормотал он. — Всякое бывает в семьях, но близкие люди есть близкие люди, все налаживается. Обещаю, что мы с моей «Утренней звездой» доставим вашу посылочку прямо по назначению, госпожа Каро…
— Кристабель, — быстро поправила его Каролина. — Здесь никто не знает моего настоящего имени, я не хочу навлекать позор на голову моей несчастной матери. Ей и так приходится стыдиться того, что я вынуждена жить в этом флибустьерском порту.
Капитан Бэнкс улыбнулся. Каролина Лайтфут действительно была хорошей дочерью. Не стоило Летиции портить отношения с девочкой из-за такой малости, как любовь дочери к флибустьеру!
Между тем Джилли, все это время стоявшая под дверью в буфетную, презрительно фыркнула. Вот это да! Жена капитана Келлза, разодетая в пух и прах, со сверкающими алмазами на шее посылает матери в Виргинию нищенские башмаки. Не то чтобы Джилли сама когда-нибудь посылала что-то своей матери, да если бы она и захотела сделать ей подарок, то не смогла бы, так как и понятия не имела, где она сейчас обретается. Впрочем, чего гадать, наверное, в тюрьме, где же ей еще быть-то! А вот когда она разбогатеет, тогда пошлет каждому, кого любит, по паре сафьяновых красных туфелек. И Руж на Нью-Провиденс — тоже. Только Руж, наверное, со смехом отшвырнет их, поскольку привыкла всегда ходить босиком. Джилли зевнула и прикрыла щеколду, затем пошла на кухню к поварихе, с которой у нее с самой первой встречи началась неприкрытая война. Ничего, когда она купит себе дом такой же большой, как этот, и наймет женщин в услужение, то уж точно будет лупить их палкой!