Нет, Уильяму не доводилось держать уток, но у него был попугай, купленный в Вест-Индии. Рассказ о забавных словечках и комичных проделках этой птицы вызвал веселый смех у мисс Харли.
— А вы бывали на Ниле, капитан Прайс? Вы видели крокодила? Или верблюда? Или слона?
Да, Уильям видел всех этих тварей земных и с радостью описал их мисс Харли.
После того как закончились два танца капитан Сартон принес Сьюзен стакан оршада, с улыбкой заметив:
— Мой друг Уильям Прайс не может не нравиться. В целом свете, думаю, не сыщется человека сердечнее и добрее. Вы счастливица, мисс Прайс, повезло же вам иметь такого брата!
— Вы правы. Мне досадно лишь, что его служба не позволяет нам видеться чаще.
— Тем больше радости, должно быть, приносит вам каждая редкая встреча. Наверное, мне не следовало лишать вас его общества.
Однако Сьюзен надлежало уделить внимание леди Бертрам и старшей мисс Стэнли, а также позаботиться, чтобы музыкантам подали угощение; вдобавок ей пришлось успокаивать Джулию, разгневанную пренебрежением Тома, который ни разу не танцевал с мисс Йейтс.
— А теперь он пригласил на танец одну из этих бестолковых девиц Стэнли, младшую, и к чему это приведет? У нее нет и сотни фунтов собственного годового дохода, и она сроду не выезжала дальше Кеттеринга.
— Имея столько изъянов, она, несомненно, заслуживает скромной награды, — предположила Сьюзен.
Досада Джулии не вызывала у нее горячего сочувствия, однако поведение Уильяма, мисс Харли и Тома начинало ее беспокоить. Казалось, Уильяму с Луизой нужно было многое друг другу поведать; они или стояли где-нибудь в уголке и щебетали, или сидели на диване, болтая без умолку; Уильям обмахивал мисс Харли веером, а она, раскрасневшись от удовольствия, увлеченно рассказывала ему о своей пятнистой кошке, о канарейке, о кобыле Дульсинее, о черных леггорнских курочках и о ягненке, который у нее когда-то был, а потом умер. Уильям с жадностью ловил каждое слово Луизы, тогда как Том, по всему было видно, находил растущую дружбу капитана с мисс Харли неожиданной и не слишком приятной.
Позднее леди Бертрам объявила о своем желании подняться в спальню, и Сьюзен, проводив тетушку наверх, препоручила ее заботам Чапмен; вернувшись в салон, она с удивлением обнаружила, что скрипку с флейтой сменило фортепьяно, на котором играли с немалым мастерством и подлинным чувством. Музыкантом оказался капитан Сартон; не прерывая игры, он улыбнулся Сьюзен:
— Мне редко выпадает подобное удовольствие, мисс Прайс. Не останавливайте меня. Я сказал тем двум беднягам, что им следует немного отдохнуть; кое-кто из гостей, как я вижу, готов танцевать до самого рассвета.