Девушка пропустила окрик мимо ушей и продолжила как ни в чем не бывало:
– Он не убивал…
– Замолчите! Вы пьяны!
– Ничего подобного! Я была чуть-чуть пьяна, а теперь трезва как стеклышко. Кто угодно протрезвел бы, послушав эту пару. – Она уставилась на меня в упор. – Кон О’Мэлли вовсе не убивал Леонарда Дайкса из-за какой-то рукописи. Просто по вине Дайкса О’Мэлли вылетел из фирмы, вот он и отомстил. Все это знают…
Голос ее потонул в хоре возгласов. Кто-то пытался урезонить Хелен, остальные старались перекричать друг дружку. Я подумал, что, быть может, таким образом они снимают с себя напряжение после трагического повествования Уэлмана и миссис Эйбрамс, но, как выяснилось, я был прав лишь наполовину. Миссис Адамс и Долли Хэрритон пытались унять самых разгоряченных коллег, но тщетно. Судя по тому, что я наблюдал, и по обрывкам фраз, доносившихся до моих ушей, давно тлеющая вражда разгорелась и переросла в битву. Насколько я разобрался, по одну сторону баррикады оказались Хелен Трой, Нина Пэрлман и Бланш Дьюк, а по другую – Порция Лисс, Элинор Грубер и Мэйбел Мур; Сью Дондеро подливала масла в огонь, но не ввязывалась в драку, а Клэр Бэркхардт, вундеркинд из вечерней школы, еще не доросла до рукопашной. Миссис Адамс и Долли Хэрритон держались над схваткой.
Во время сравнительного затишья, без которого не обходится ни одно крупное сражение, Бланш Дьюк вдруг пустила в ход тяжелую артиллерию против Элинор Грубер:
– А в чем ты была, когда О’Мэлли сказал это? В ночной рубашке?
Все ошарашенно прикусили языки, чем поспешила воспользоваться миссис Адамс.
– Просто возмутительно! – произнесла она. – Как вам не стыдно! Бланш, сейчас же извинитесь перед Элинор.
– С какой стати? – окрысилась Бланш.
– Бесполезно, – отмахнулась Элинор. Она повернулась ко мне, и я увидел, как она побледнела. – Мы должны все извиниться перед вами, мистер Гудвин.
– А я так не считаю, – сухо сказала Долли Хэрритон. – Поскольку мистер Гудвин подстроил этот спектакль, причем отдадим ему должное – режиссер он ловкий и умелый, не стоит перед ним извиняться. Поздравляю, мистер Гудвин, чисто сработано.
– Я не согласен, мисс Хэрритон. Поздравлений я не заслужил.
– Я ничего не знаю и знать не хочу, – отрезала Элинор, глядя на меня. – Я хочу спросить вот что. После того, что наговорила тут Бланш, и всего прочего, что вы, должно быть, слышали. Знаете ли вы, кто такой Конрой О’Мэлли?
– Конечно. Полиция допустила меня к делу Леонарда Дайкса. Бывший компаньон конторы, которого лишили практики примерно год назад.
Элинор кивнула.