— А мистер… — огорченно начал он.
— Встретил знакомого, — сказала я и направилась вслед за Томасом.
Продавцы и телохранители стали восклицать:
— О, мистер Дабкин. Как поживаете, сэр?
На что Томас снисходительно кивал. Шейх развернулся и, увидев Томаса, улыбнулся и заговорил по — арабски. (Ну, наверное, по — арабски. Потому что шейхи же живут в Арабских Эмиратах… Вроде бы…)
И Томас по — арабски ему ответил! А потом они еще говорили с минуту, после чего Томас подошел ко мне и сказал:
— Ну, идем.
Продавец с коробочками тоскливо воззвал из‑за прилавка:
— Мистер…?
— Извините, — сказал Томас. — Меня вдруг жадность одолела. Ты ведь простишь меня, дорогая? — обратился он ко мне, иронично подняв бровь.
— Никогда! — возмущенно сказала я и вышла из магазина, оскорбленно стуча каблуками — ну в смысле, семеня и громко стуча копытами, как стреноженная лошадь.
Томас выбежал следом.
Я стояла на тротуаре и смеялась. Здорово же мы все провернули!
— Год ношу ее с собой, — сказал Томас. — И ни одного цента с нее не снял. Она как пистолет — пугач.
Он вскинул руку, ловя такси.
— Это же какая‑то особая кредитка? — сказала я.
— Да. Так называемая «грошовая» Виза. Меньше дюжины в мире. БОльшая часть у наших.
— «Грошовая»? — удивилась я.
— Ну вроде для тех, кто в этом клубе, деньги вообще ничего не значат.
— А что тебе ответил шейх?
— Ничего не видел, ничего не знаю. Но мне, как владельцу отеля, пожаловался, что полотенца недостаточно пушистые, а сегодня, когда они начали взлетать, на них едва не напоролся один дурак на своем вычурном вертолете.
— Вычурном?
— Боб сказал, что у Швайгера собственный Белл и окраска невообразимая, вроде павлиньего хвоста. Сине — зеленый, с золотыми разводами.
— И его пилот так плохо водит?
— Боб сказал, он обычно сам за штурвалом.
— А когда ты успел купить Ритц?
Какие же они бывают богатые, эти агенты!
Томас хмыкнул:
— Не умеешь задерживать дыхание? Ничего, минут через пять выветрится…
— Откуда?
— Из твоей головы.
Корпорация была поистине всемогущей: оказалось, в «Сезонах» у них зарезервирован столик. Неужели постоянно? Нужна была приличная одежда и мы зашли в один бутик по дороге.
О, ненавижу платья. Оно струилось, мешало идти. А из‑за неустойчивых шпилек мне весь путь от машины до столика пришлось висеть на руке Томаса. В общем, я подумываю носить их все время. Из‑за моей ли походки, или из‑за неподходящей к платью потертой сумки из кожзама (не оставлять же 17 тысяч в гардеробе!), но посетители на меня глазели. Я утешила себя тем, что вообразила, будто я известная личность, а они просто обалдели от радости и удивления.