Седрик многозначительно на меня посмотрел. Я ответила ему таким же понимающим взглядом. Фрей тоже изобразил на лице торжествующую гримасу.
– В общем-то, на этом все. – Алисия печально вздохнула. – Я осталась с разбитым сердцем и подбитым глазом. Но я знаю, что Дани должен вернуться. И Кирк это знает. Мне очень страшно, что тогда произойдет между ними. Кирк обещал убить Дани, если тот когда-нибудь вновь покажется ему на глаза. И теперь я знаю, что мой муж на это способен. Но одновременно я мечтаю, чтобы этот момент наступил как можно раньше, потому что тогда опять увижу Дани. Глупо, правда?
И Алисия смущенно опустила голову, не смея ни на кого взглянуть после своей исповеди.
– Почему вы считаете, что Дани вернется? – не выдержав, спросила я.
– Потому что он бежал так поспешно, что оставил свою дорожную сумку в комнате, – спокойно ответила она. – А еще я получила от него вчера письмо. Понятия не имею, как Дани сумел подбросить его, но на своем туалетном столике я обнаружила записку, в которой говорилось, что сегодня вечером он придет за своими вещами. Мол, если мне дорого здоровье мужа, то надлежит придумать способ, как отослать его на сегодняшний вечер подальше от трактира.
– И что же за способ вы придумали? – полюбопытствовал Седрик.
Алисия медленно растянула губы в улыбке. И я поняла, каким будет ее ответ, еще до того, как его услышала.
– Никакого, – честно призналась она. – Пусть Дани хорошенько наваляет Кирку. А потом я сбегу с ним. И плевать на дядю и прочих! Я опять хочу почувствовать, будто поднимаюсь в мужских объятиях к небу.
* * *
Перед уходом Алисии Седрик вновь ее приобнял. Я хотела было шутливо возмутиться, сказав, что это выходит за всяческие рамки приличий: при невесте миловаться со служанкой. Но прикусила язык, когда заметила легчайшее голубоватое облачко, окутавшее девушку. Спустя мгновение оно исчезло, словно впиталось в ее кожу. И Алисия, извинившись, выскользнула из комнаты, отправившись по своим делам и пообещав нам сообщить, когда ужин будет готов.
– Теперь она ничего не вспомнит о своих откровениях, – пояснил он, едва только за Алисией закрылась дверь. – А то задаст себе еще вопрос, с чего вдруг выложила все свои тайны практически первым встречным.
– Глупышка! – презрительно фыркнула Ульрика, мгновенно скинув чары невидимости. Фея оседлала приоткрытую дверцу платяного шкафа и болтала в воздухе ногами. По всей видимости, она не пропустила ни слова из рассказа служанки.
– Почему это она глупышка? – спросила я и, в свою очередь, уселась прямо на кровать, поскольку кресло Фрей уже занял, а больше приткнуться в небольшой комнатенке было негде.