– Да, – наконец ответил я. – Похоже на то.
– И ты ничего мне не сказал? – тихо спросила она после паузы.
О господи. Я бы предпочел, чтобы она кричала, как во время развода с папой. Пусть бы лучше разозлилась и наорала на меня. Но в ее глазах читалось только разочарование, и этот взгляд пытал меня целую вечность.
– Мне очень жаль, – выдавил я.
Я сказал чистую правду, но чувствовал, что этих слов недостаточно.
– Почему ты не сказал? – спросила она. – Ты мне настолько не доверяешь?
– Дело не в этом, – возразил я. – Я не хотел… Ставить тебя под удар.
Теперь я отчетливо слышал в своем голосе интонации Марины. Я словно вернулся во вчерашний день, но сейчас мы поменялись местами.
Не самый достойный момент.
Я больше ничего не сказал, а мама не стала на меня давить. Я молча поднялся наверх, принял душ и переоделся в домашнюю одежду.
Ужин получился неловким. По правде говоря, большую его часть мы гоняли еду по тарелке. Я умирал с голода, но каждый кусок буквально застревал в горле – и дело было отнюдь не в маминой стряпне.
К счастью, она нарушила молчание первой.
– И кто еще знает?
Я пожал плечами.
– Марина и Дезмонд. Элзи.
Последнее имя снова всколыхнуло во мне волну сожалений. Я чувствовал, что как-то причастен к ее уходу, хотя не мог понять, как. Но в нашем расставании была и моя вина.
– Ну конечно, им ты рассказал, – вздохнула мама и тут же вскинула брови, заметив мой взгляд. – Что? Думаешь, я не была подростком? В твоем возрасте мы тоже ничем не делились с родителями.
Неужели она правда поняла? Мама никогда не переставала меня удивлять.
– Так ты не сердишься?..
Ее глаза сверкнули.
– Шутишь? Я в ярости. Но прежде чем ты узнаешь силу моего гнева, я хочу разобраться в ситуации.
– Ох.
У меня упало сердце. Значит, худшее еще впереди.
– А знают только эти трое? – спросила мама.
– И другие Зверлинги.
– Какие еще Зверлинги?
– Я не могу сказать.
– Не можешь или не хочешь?
– Наверное, и то, и другое. Я не имею права их выдавать.
– Зато о себе ты им рассказываешь без малейших стеснений?
Я помотал головой.
– Все не так. Зверлинги просто узнают друг друга, хотят они того или нет.
Мы наконец отставили остывшие тарелки, и мама облокотилась о стол, подперев щеку ладонью.
– И в кого ты превращаешься?
– В пуму.
– Так это ты напал на Стива?
Я кивнул.
– Но все было не так, как ты думаешь. В тот раз я превратился впервые. Это получилось вообще случайно. Стив отвесил мне оплеуху, и я вдруг обнаружил, что стою над ним в облике пумы и готовлюсь откусить голову. Я испугался, что причиню ему вред, и сбежал.
– Ты можешь как-нибудь контролировать зверя внутри?