Эта девица почему-то сильно меня раздражала. Сама не знаю почему. «Баранки гну», – хотелось ответить мне, но вместо этого я вежливо, но твердо произнесла:
– Ничего. Ничего нигде не течет. Это не здесь. А ты из какой квартиры?
Девушка похлопала длиннющими ресницами, посмотрела на меня, как на идиотку, и ткнула указательным пальцем в пол:
– Прямо под тобой.
Я удивилась. Подо мной жила одинокая пенсионерка Марина Васильевна. Мужа она похоронила много лет назад. Эта девушка по возрасту годилась ей во внучки, но я точно знала, что никакой внучки у Марины Васильевны нет и никогда не было. Ее дочь уже давно проживала в Германии вместе с мужем и сыном-студентом и приезжала к матери не чаще одного-двух раз в год. В последний раз она была здесь, кажется, в январе. Смерив девицу подозрительным взглядом, я поинтересовалась:
– А ты кто Марине Васильевне будешь?
– Я-то? Племянница. Тетка уехала в санаторий, а меня попросила полить цветы. Вот я пришла и вижу…
– Ты уже рассказывала, что видишь. Но это не от меня. Поинтересуйся у соседей на моем этаже. Может, это от них течет. Извини, но у меня нет времени, я…
– Ладно, спрошу, – перебила меня блондинка.
Она скользнула быстрым взглядом по вешалке с верхней одеждой и выскочила за дверь, показав мне свою спину с игривой надписью: «Sexy girl». Где-то я уже это видела. Я продолжала стоять в прихожей, размышляя. Что-то в этой девушке показалось мне странным, но вот что?
К действительности меня вернула мелодия мобильника, доносившаяся из комнаты. Это была Светка.
– Танюшечка, прости, что не позвонила сразу, но я не могла, – зачастила она, – ты, наверное, меня давно ждешь…
– Понятное дело, жду. Ты где? Что случилось?
– В травмпункте. Прикинь, вывихнула палец на правой руке. Указательный. Распух, зараза. Думала, сломала. Но нет, слава богу, просто вывих. Рентген делала. Больничный теперь придется брать.
– Как это тебя угораздило?
– Да с табуретки свалилась. Кофе кончился, полезла за новой банкой. Падая, хотела уцепиться за стол. Сколько себя ругала, что так высоко шкафчики повесила! Подозревала, что когда-нибудь рухну. И вот, на тебе… Обидно. Как работать-то теперь? И тебя подвела.
– Ладно, Свет, не горюй, до свадьбы заживет. А за меня не переживай, ну, пойду на светский прием в обычном своем лохматом виде, – хмыкнула я. – Не впервой. Не на встречу ж с наследным принцем еду, а так, обычный российский олигарх.
– Ой, ну ты, Танюшка, и скажешь! Лохматом! Да у тебя такие волосы, что любая позавидует. Их и стричь жалко, и даже в прическу укладывать. Дал же Бог гриву! Не то что у меня.