– Мадемуазель, что вы думаете о «New look»?
– Посмотрите на мой костюм. Похоже, что он оттуда?
Смех.
– Мадемуазель, вы будете делать платья?
– Не знаю, во время войны я закрыла Дом Шанель. Пока не знаю.
– Где следует душиться?
Хороший вопрос от молодой журналистки.
– Там, где вы хотите, чтобы вас поцеловали.
Через день эту фразу знала половина Америки.
Вторую по поводу духов произнесла не я, а замечательная Мэрилин Монро.
– Что вы надеваете на ночь?
– Несколько капель «Шанель № 5».
Если мои духи и не были самыми продаваемыми в Америке, то после этой фразы стали!
Мари-Эллен де Ротшильд готовилась к выходу, у нее первый бал. Такое знаменательное событие требовало столь же отменного наряда.
– Что это?
Уже по моему тону было ясно, что я от наряда в ужасе. На глазах у дебютантки выступили слезы, она так готовилась, так старалась, давно купила это платье и сотни раз вертелась в нем перед зеркалом…
А во мне уже проснулась так долго дремавшая кутюрье.
– Ну-ка, иди сюда. Вот это нам не нужно… это тоже…
Мать и дочь с ужасом смотрели, как я попросту рву дорогущий наряд. Они не знали, что я умею рвать красиво, но потом еще красивей восстанавливаю.
Через несколько минут с окна оказалась снята красная занавеска из тафты и сооружен новый наряд, приведший в совершеннейший восторг всех.
– Я была самой заметной на балу. Все только и спрашивали, от кого это платье.
Мари-Эллен считала, что я решила вернуться именно тогда. Может быть, одно дело со злостью разглядывать нелепые предложения молодых кутюрье, и совсем другое почувствовать в руках ткань, податливую или непокорную, но в конце концов послушную твоей воле.
Во всяком случае, платье Мари-Эллен меня подтолкнуло.
И снова в Америке я смотрела на дурные копии своих моделей, как попало скроенные и как попало сшитые, и вспоминала совет Ириба: сделай свою одежду доступной всем, кроме денег получишь признание.
В Париже «новый взгляд» Диора – талии в пятьдесят сантиметров, а потому корсеты, китовый ус, невозможность не только есть, но и нормально дышать…. Америка тоже заразилась, но не вся, здесь предпочитали нормальную одежду. Америка ждала Шанель, но что я могла предложить? Старые довоенные модели из твида? Нужны ли они сейчас?
И все-таки обратно я вернулась в смятении.
Ночь за ночью крутилась без сна, день за днем гуляла по Парижу, пытаясь понять, что же сейчас нужно женщинам. Чем больше размышляла, тем тверже верила: то же, что и раньше, – удобная элегантность. К черту корсеты, к черту юбки на немыслимой основе, в которых не сесть, к черту платья, снова требующие сложнейшего кроя и многих метров ткани! Даже если подавляющее большинство в Париже будет носить то, что пригодно только для подиума, в Америке найдется достаточно разумных женщин, для которых удобство не пустой звук. И одежду для них создам я, причем создам в массовом объеме, а не в единственном числе.