Еще один полицейский, все тот же (видно, заместитель инспектора), подошел к Джо поближе, глядя на него холодным, уничтожающим взглядом. Если бы не торжественная обстановка приема, можно было не сомневаться, что в ход пошли бы дубинка и наручники, теперь же представители Закона были вынуждены играть в культуру.
«Бежать…»
Джо глубоко вздохнул. Сколько времени останется у него, чтобы разобраться с делами, прежде чем Закон сомкнет вокруг него свое кольцо?
Нисколько…
С неожиданным ожесточением Джо уставился на весело беседующего с губернатором Лео Деррека. Несколько прыжков, пара ударов… Не станет же инспектор Син стрелять в разгар приема, рискуя задеть кого-то из гостей?
Ну хорошо. А дальше? Загадка острова так и останется загадкой, похищенные пехотинцы скорее всего погибнут — кто знает, для чего они были нужны этому человеку, но свидетелей стараются в живых не оставлять… Тогда много ли будет стоить такая победа? Да и ниндзя не позволят Джо так просто убить своего хозяина, завяжется схватка, а рядом — люди…
Когда Джо вспомнил еще и о международном положении, ему сделалось совсем грустно. Итак, ему действительно осталось только сбежать, притаиться где-нибудь в городе и любой ценой пробраться на проклятый остров…
Возле стоянки для машин виднелась форма полицейских — туда бежать не было смысла. Оставался сад — взгляд Джо пробежал по перилам и…
То, что произошло дальше, спутало все планы — и его, и инспектора, и кто еще знает чьи.
Над перилами мелькнула женская фигурка в брюках, незваная гостья спрыгнула на площадку и закричала во весь голос:
— Сволочь, мерзавец, негодяй!
По толпе прокатился шумок, гости губернатора начали расступаться, освобождая неожиданной скандалистке подобие эстрады, в то время как она, протискиваясь между столиками и стульями, добралась до центра и остановилась… перед губернатором.
— Сволочь! — зазвучал над притихшей толпой ее голос. Вызванное было ее появлением веселье быстро прекратилось само по себе: чувствовалось, что в происходящем нет причин для смеха. — Ты кто такой? Как ты смел сюда приходить?
Теперь стало видно, что незнакомка обращается все же не к губернатору, глупо моргающему глазами, а к его соседу — человеку в темных очках, одетому в светлый костюм. Почему-то Джо вспомнил вдруг, что Виктор Ортега тоже обычно отдавал предпочтение светлым тонам.
Можно было только полюбоваться силой ее чувств, до самой последней капли выплескиваемых наружу: она не просто кричала, а раскрывалась от звука души, исстрадавшейся до самых глубин, и от того в ее словах уже почти не оставалось места разуму. Все, чему человек отдается до конца, становится прекрасным, поскольку соприкасается с совершенством…