Пальцы Джо обвились вокруг запястья Джексона. Как и в первый раз, разгон помог капралу понять, что ощущает самолет, отрываясь от взлетной полосы. Коричневое тело красиво мелькнуло в воздухе и устремилось к земле. Посадка оказалась почти мягкой — во всяком случае, все кости Джексона остались целы.
Сбрасывая с головы ведро, Джо развернулся, все еще сохранив полуприсед боевой стойки. Концом палки он нежно потрогал грудь поверженного недруга, намекая на то, что при желании мог бы причинить ему и более серьезные неприятности.
Джексон приоткрыл рот, закрыл его и бессильно откинул голову назад. Никогда прежде ему не приходилось схватываться с противником, который бы настолько превосходил его в бою.
Джо усмехнулся, убирая палку.
«Надеюсь, отдых себе я все-таки заслужил», — подумал он, выпрямляясь.
Перед ним расступились молча, как и прежде, но в тишине чувствовались совсем иные ноты, ничем не напоминающие прежнее презрение. Если могут звучать какие-то ноты в тишине. Могут! Теперь Джо знал это наверняка.
Перед солдатами был не просто Джо, не просто человек, так или иначе виновный в гибели их товарищей, — перед ними предстало новое явление. Новое настолько, что неясно было, можно ли как-то судить о нем, а тем более — осуждать. Разумеется, реакция солдат не была абсолютно одинаковой, как не являлись одинаковыми сами солдаты. Но в целом свести ее можно было именно к этому.
«И все же жизнь не такая плохая штука», — отметил про себя Джо.
— Постой!
Через толпу протолкался Джексон.
Джо не поверил своим глазам: неужели он ошибся и у капрала упрямства намного больше, чем казалось скачала? Однако Джексон приветливо улыбался, одновременно потирая ушибленные места… Последнее прикосновение палки — легкое, почти ласковое — смогло нажать нужную кнопку его души: Джексон умел ценить великодушие победителя.
— Меня зовут Джексон, — проговорил он, протягивая вперед руку.
Джо изумленно глянул на растопыренную пятерню: ее внутренняя поверхность была намного светлее внешней. Он, конечно, знал, что у негров ладони гораздо светлее остальной кожи, но сейчас эта чисто анатомическая особенность словно прорвалась в область высокой символики.
Вывод, к которому он пришел после непродолжительного раздумья, был неожиданным, но приятным.
Джо улыбнулся, и ладони сошлись, весело и звонко ударившись друг о друга.
— Я — Джо, — сообщил он бывшему недругу.
Как легко было в этот момент у него на сердце!
— А я — Джексон, — снова повторил капрал, показывая ровные белые зубы. — Джексон всегда может признать, когда он не прав. Ты, Джо, хороший парень, и я хочу, чтобы все это слышали. — Джексон обернулся в сторону остальных солдат. — Это так я сказал… Слушай, — Джексон по-приятельски толкнул Джо в плечо, — я много лет занимаюсь в армии рукопашным боем, но ничего подобного еще не видел. Где ты учился?