Полвойны (Аберкромби) - страница 147

— Спасибо за стрелы!

Огнем или водой, через стены или под ними, ничто не работало. Оплот Байла был самой сильной крепостью на всем Расшатанном море, и его защитниками были воины трех стран. Светлый Иллинг терял двадцать за каждого из них.

Но прибывали подкрепления. Каждое утро Мать Солнце поднималась над всё большим количеством воинов Ютмарка, Инглефольда и Нижеземья. Еще больше разукрашенных шендов с безумными глазами и костяными серьгами. Перед гаванью теснилось все больше кораблей, перекрывавших любую помощь оборонявшимся. Их дух, быть может, и поднимался от маленьких побед, но от ужасной арифметики становилось только хуже. Подвалы Матери Оуд переполнялись ранеными. Уже дважды они отправляли наружу корабли с командами мертвецов, чтобы сжечь их на воде.

Скаре казалось, будто они копали рвы, чтобы остановить прилив. Можно сдержать одну волну. Можно сдержать десять. Но прилив всегда побеждает.

Она кисло рыгнула, сдержала тошноту и скинула ноги с постели. Обхватила голову руками и издала долгий рык.

Она была королевой. Ее кровь стоила дороже золота. Нужно спрятать страх и показать хитроумие. Она не могла махать мечом, так что ей оставалось вести другую половину войны и воевать лучше Светлого Иллинга. Лучше Отца Ярви и Матери Скаер. На нее смотрели люди. Люди, которые поставили на нее все свое будущее. Она была зажата между надеждами и нуждами, между ожиданиями живых и мертвых и словно блуждала по лабиринту из шипов. Надо рассмотреть дюжины мнений, вспомнить сотни уроков, сделать тысячи надлежащих вещей и десятки тысяч ненадлежащих, о которых она не могла и подумать...

Она глянула на дверь. С другой стороны, она знала, спал Рэйт. Или не спал.

Она не знала, что чувствовала по отношению к нему. Но знала, что не чувствовала этого ни к кому. Она вспомнила холодное потрясение, когда подумала, что он умер. Тепло облегчения, когда увидела его живым. Искру жара, когда их глаза встретились. Ту силу, которую ощущала, когда он был рядом с ней. Головой она понимала, что он ей никоим образом не подходит.

Но все остальное думало иначе. 

Она встала, ее сердце стучало, когда она ступала по полу, голыми ступнями по холодному камню. Она бросила взгляд в комнатку, где спала невольница, но та не собиралась лезть в дела госпожи. 

Ее рука замерла перед дверью, пальцы покалывало. 

Его брат был мертв. Она сказала себе, что нужна ему, хотя на самом деле это он был ей нужен. Нужен, чтобы забыть о своем долге. Чтобы забыть о своей земле, о своем народе и получить хоть что-то для себя. Ей нужно было знать, каково это, когда тебя целует, обнимает, хочет кто-то, кого выбрала она сама, прежде чем станет слишком поздно.