Два великих короля, два знаменитых воина, два старых врага встретились и посмотрели друг другу в глаза поверх угасающего костра. По всему заполненному людьми берегу стихли и смех и крики, и лишь Та Кто Напевает Ветер тянула пронизывающий мотив, взметая яркие искры, которые кружились и падали на гальку и в море.
Потом Ломатель Мечей выпятил огромную грудь, цепь из наверший его павших врагов замерцала, и он заговорил громовым голосом:
— Я смотрел в море и видел, как мчатся корабли. Я видел флот, подобный серой чайке, который разметал корабли Верховного Короля, словно скворцов. Железо было на мачтах и в руках ее воинов. Железным был глаз ее безжалостного капитана. Она устроила железную резню на воде. Столько трупов, что хватит даже утолить голод Матери Моря.
Железный шепот понесся по рядам воинов. От гордости за свою силу и за силу своих вождей. От гордости, о которой они расскажут в песнях сыновьям. От гордости, которая ценнее золота. Утил широко раскрыл свои безумные глаза, и медленно опускал свой меч, пока тот не уперся в землю острием. Его голос был резким, как скрежет точила.
— Я смотрел на землю и видел собравшуюся рать. Черным было знамя, что развевалось на ветру над ними. Черной была ярость, что обрушилась на их врагов. В море были сброшены воины Верховного Короля. Сталь громыхала, разбивая шлемы и раскалывая щиты. Красным был прибой, омывавший их останки. Столько трупов, что хватит даже утолить голод Матери Войны.
Два короля сжали друг другу руки поверх огня, и поднялся мощный крик, и раздался лязг металла, когда мужчины застучали иззубренным оружием по выдолбленным щитам, и стук кулаков по кольчугам на плечах товарищей, и Скара хлопала в ладоши и смеялась вместе со всеми.
Синий Дженнер поднял брови:
— Нормальные вирши, с учетом того, как быстро их сложили.
— Можно не сомневаться, скальды их позже отточат! – Скара теперь знала, что значит завоевать великую победу, и это было чувство, о котором хотелось петь. Верховного Короля вышвырнули с земель ее предков, и впервые с тех пор, как она сбежала из горящего Леса, на сердце у нее было легко…
Потом она вспомнила ту вежливую улыбку, запятнанную кровью деда, и содрогнулась.
— Был ли Светлый Иллинг среди мертвых? – крикнула она.
Гром-гил-Горм повернул к ней темные глаза.
— Я не видел ни следа этого пса, поклоняющегося Смерти, ни его Спутников. На берегу мы вырезали слабо вооруженную и плохо управляемую толпу.
— Отец Ярви. – Мимо Скары проскользнул мальчишка и подергал министра за плащ. – Прилетел голубь.
По какой-то причине она почувствовала холодок беспокойства в животе, когда Отец Ярви положил посох из эльфийского металла на руку и в свете костра развернул клочок бумаги.